Праздничный день в полевых условиях. Никто не ожидал ничего особенного: поздравление командира и троекратное ура. После была поставлена задача на погрузку. Всё бы ничего, если бы не февральский дождь на белорусских просторах. Лило так, что к обеду были мокрыми даже майки. Все всё понимали. На всякий случай спросили у товарищей, куда мы вас грузим. Тот лишь пожал плечами, сказал, что просто на всякий случай прикрыть небо. И он и мы понимали к чему идёт дело, но в глубине души надежда теплилась. Обычное русское "авось пронесёт". К полуночи работу закончили. Вот и праздник закончился, развесили вещи сушиться и упали по кроватям. Рано утром 24 февраля все проснулись от грохота. Тогда было ещё не привычно, впервой. Высыпали на улицу, как семечки из кармана. Небо озаряло зарево, на горизонте слышны разрывы, работала наше РСЗО. Голову давила мысль "Началось..."

Шум... Шум работающей РСЗО, которая стоит в нескольких десятках метров от палатки, в которой мы спали. А мы стоим и смотрим на зарево, как дети на новогодний салют. Голову давила мысль "началось". Но психика сработала не так, как могли бы мы ожидать. Не было ни паники, ни суеты. Это сейчас я понимаю, что произошло в тот момент - мы ещё ничего не поняли. Мы просто пошли обратно по кроватям... И только прилетевшая ответка нас отрезвила. Вот тут мы поняли что действительно НАЧАЛОСЬ. И дальше было всё: суета, беготня, получение БК. И это не было похоже на то, как это было на учебных тревогах в части, это вообще не соответствовало ничему тому, чему учили раньше: - Сколько? - 4 магазина - гранат сколько? - А сколько можно - Надо 2 Бери, надо 6. Давай быстрее. - ну давай две (только потом я осознал откуда был взят выбор именно двух гранат) И до самой темноты пошла работа: сворачивание лагеря, вывоз оборотной тары и прочая суета. Было не до размышлений, работы было много. Ночь вывернула душу наизнанку...

Самое смешное во всей этой ситуации, во всех этих записках, то, что я прекрасно осознаю, что переживания и мысли автора невероятно далеки от тех переживаний, что пережили мужики в пехоте, спецназе, ВДВ и прочих передовых подразделениях с первых дней. Выражаю моё бесконечное уважение всем им. К первой ночи мы всё прекрасно понимали, что где то там, за ленточкой уже идут бои, уже горят машины и гибнут парни. Мы всё ещё стоим по нашу сторону, мы всё ещё ждём команды заходить. Стемнело... Время разбито, на посты по парам, пароли назначены, связь не работает... Это и был первый экзистенциальный страх. Мы понятия не имеем, что делаем. Ночь чёрная и непроглядная, такое ощущения, что ты и глаза то не открываешь. Стоим и слушаем, слушаем и шугаемся каждого шороха. Мы не знали насколько наши ушли вперёд от ленточки, не понимали есть ли кто-то из своих вокруг, не понимали может ли вражеская ДРГ прорваться в нашу сторону. Мы просто стояли посреди лесной просеки, вдвоём, и оба понимали, что в любую минуту мы станем... Мишенями. Принятие будет позже и все принятые после действия, в ту ночь пришли только страх и осознание.

Мы зашли за ленточку не сразу, и даже не на следующий день. Я был в составе обоза. 4 дня... 4 долгих дня и не менее долгих ночи. Нам предстояло свернуть лагерь вывезти оборотную тару в места хранения. День наполнялся работой и судорожным листанием ленты новостей, ночь наполнялась дежурным чувством тревожности. Всё это время я был на связи с родными и близкими. Я наверняка даже представить не могу, что творилась в их головах и сердцах, но потом станет хуже. За это время произошло немного, вспомнить особенно было нечего, только единожды нас оповестили о прорыве вражеской ДРГ в нашу сторону. Несколько часов лёжа в круговой обороне и всё, отбой. 27 февраля, вечером, нам сказали, что мы сворачиваем оставшееся имущество и выдвигаемся за ленту к основным силам. 28 февраля, ранний подъем, сбор вещей, сворачивание последней палатки, выстроена колонна, дан сигнал к началу марша. Крайнее СМС: мы пересекаем ленточку, больше не на связи, не теряй меня. Люблю, целую. Надпись на экране телефона: "Для выключения телефона нажмите ещё раз". Пауза, секунды в 3, но казалось, что дольше. Телефон отключен...

Сейчас, конечно, этот день вспоминается с улыбкой, шутками да прибаутками, в моменте же, всё казалось по-другому. Но расскажу, как это воспринимается сейчас. Так как день этот был наполнен на события и в памяти отложился очень чётко, то и рассказ о нём будет длинным и поделён на части. Это был первый день после пересечения ленточки, часа через два после того, как было отправлено то самое смс. Проходя колонной к основным силам нашего подразделения, подозрительно позади оставалась броня пехотных подразделений. Ну что ж, отцы - командиры знают, куда нас вести, а у нас нет причин им не доверять. Практически все приехавшие, тогда ещё пацаны, не были обстреленными и не были бывалыми в боевых действиях такого плана. Поэтому действовали, исходя из опыта, которого нет. И вот наша позиция, у лесополосы за кукурузным полем близь одной из деревень Киевской области. Проезжая к лесопосадке, мы миновали батарею РСЗО, стоящую в поле, и, судя по всему, готовящуюся для очередного залпа. Загнали технику в лес, получили команду копать. Ну, копать-то дело простое и бесхитростное, к удаче, что земля - песок и мороз небольшой. Жаль только, копать толком не умели: ни толкового блиндажа, ни окопа, но копали все и делали это усердно. Тут уж кто во что горазд: кто-то делал ячейку для стрельбы стоя, кому-то и сидя было нормально, ну а кому-то групповой блиндаж со спальными местами. В общем, дело ладилось: все копали, веселились, шутки шутили, были уверены то ли в своей недосягаемости, то ли в собственном бессмертии, от того и расслабились. Кто-то скинул с себя броню, а кто-то даже берцы поменял на тапки, ибо так удобно. Прогремел первый взрыв...

Прогремел первый взрыв. Народ, как суслики при виде опасности, сразу перестал заниматься своими делами и поднялт голову. Вдали, около метров 700 от нас, поднялось белое облако, прилёт за дорогу. - Ай, далеко! - послышалось из толпы. И все продолжили неспеша копать, как ни в чем не бывало. Тогда-то мы ещё не знали, что при стрельбе с миномёта и ствольной артиллерии, первый выстрел пристрелочный, а дальше идёт корректировка по целям. Второй прилёт был ближе и угадил точно на нашу сторону поля, недалеко от одной из РСЗО. В этот раз ударная волна обдула каждого. Дыхание "костлявой" должно было подуматься, но нет. Мы подумали, что, наверное, надо копать быстрее. Да и РСЗО чего-то спешно засобирались. Третий входящий попал точно в топливозаправщик, стоящий в поле. Поднялся сначала столб пламени,  а за ним и дыма. Ударная волна сбила с ног, кто-то упал прям в свой окоп. Осколок просвистел в нескольких сантиметрах от головы у парня, решившего ранее надеть тапки, вместо берец. И тут мы поняли, что капать уже поздно... РСЗО и наша техника, стоящая в поле, ринулись менять позиции и прятаться в кустах, предусмотрительно проехав мимо наших позиций, тем самым их выдав.

Боевое крещение (часть 3) Следующий же входящий пришелся в аккурат по месту, где только что встала наша техника, уезжающая от обстрела. Туда же спустя секунд десять прилетело ещё раз. Начал детонировать БК. К этому времени, все, кто копал себе различные инженерные сооружения, побросали всё и попадали. НО... не каждый по своим местам, а в один длинный овраг идущий внутри лесопосадки. Как писал классик: всё смешалось: люди, кони... Дальнейший удар противника по лесопосадке, сопровождался взрывами БК, уже уничтоженной техники. После очередного взрыва поднялся белый столб дыма с характерными белыми линиями. Кто-то из толпы выкрикнул предположение о применении фосфора. (У страха глаза велики) Было непонятно, когда идёт входящий, а когда просто взрывается что-то вдали. Все рассредоточились в этой канаве. Место юмору среди хаоса... Интенсивность вражеского огня снизилась, но никто не решался вылазить. Под звуки взрывов, слегка пригнувшись, чёрный от дыма, идёт мужичок (назовём его Генадич). Только что у него сгорела МТ-ЛБ со всем его имуществом. Единственное, что он успел спасти, был чайник с водой, которые перед прилётом он успел схватить. Подходит он к скучковавшимся сослуживцам и садиться на пень. Один из толпы немного расстроенным голосом говорит: - А ведь у меня сегодня день рождение Отвлекшись от носика чайника, не успев допить остатки воды, он протягивает ему чайник со словами: - Ну, х🫢ли, с днём рождения! Смеялись все, кто это видел. После этой картины наступила тишина, а воздух, насыщенный запахом гари, становился чище.

Обстрел прекратился, звуки взрывов заменила давящая тишина, а воздух наполнял едкий запах дыма от горящей техники. Придя в себя, мы заметили что листва в лесополосе горит и пламя подходит к технике. Реагировать пришлось быстро. Быстро добежать до техники, странно, что никто в этот момент даже не думал о том, что обстрел может возобновиться, завести и выгнать в поле, подальше от пала. Не было времени искать водителей с ключами от кабин, приходилось просто выбивать стекла. К тому времени, когда последняя машина оказалась в поле (да, сейчас есть понимание, что это неправильно, что это лёгкая мишень. Тогда мы просто действовали интуитивно) солнце уже опустилось за горизонт. Тогда же в темноте сумели собрать всех, кто разбрелись по лесу. В тот день все родились в рубашке. Не было ни одного 200 или 300, все были целы. Тогда же нам рассказали, что попали мы под перекрёстный (били с двух сторон) миномётный огонь 120-мм калибра. Техника должна была остаться в поле, чтобы не привлекать движением внимания. Был дан приказ организовать охрану и оборону на ночь и отдыхать. В подготовленном окопе, блиндаже спать смысла не было, они были ещё не готовы. Мы не нашли ничего лучшего, чем бросить матрацы прям на землю, достать одеяла, те кто смог их найти, и лечь прям в лесу под деревьями. 2 часа дежурства оказались самыми полезными в плане осмысления и понимания. Кто бы как не храбрился, кто бы что не говорил, но близость костлявой даёт ясность ума. Если раньше ты думал, что у тебя есть какие-то проблемы, то после такого понимаешь, что всё это пустое. Ну и в ту же ночь пришло понимание, зачем мне две гранаты. Тогда же я принял неминуемое: закрутил запал в гранату и разместил её поближе на разгрузке. Она была моей. Картина утром была забавной. Откинув одеяло с головы, я увидел, что за ночь, за то время что я смог поспать, выпал снег, и по лесу, под деревьями виделись снежные бугры, под которыми отдыхали товарищи. Подойдя к одному, я убедился, что с товарищем все порядке, разбудил его. Начался новый день, 1 марта...

Боевое крещение пройдено, каков же дальнейший путь нашей достопочтимой компании? Проснувшись, укутанные одеялом и снегом, кое-как поднявшись на ноги (все спали не снимая брони и шлема), мы получили приказ о смене позиции. Техника со вчерашнего обстрела стояла в поле. Нам предстояло выстроить колону и по команде уехать с этого кукурузного поля. По мере приближения к технике, в моей голове роились мысли: "смотри под ноги", "а если технику заминировали за ночь", "а если опять начнётся, а мы в колоне стоим". Ну да ладно, отбросив мысли, мы растянулись в длиннющую змею, стараясь по максимуму держать дистанцию друг от друга. Прошёл час, прошёл второй, третий, четвёртый. Новый приказ, район не утвердили остаёмся здесь, готовим оборону, роем землянки. К вечеру у нас с товарищем было  уже что-то похожее на более ни менее адекватное место для ночлега, с той лишь оговоркой, что через крышу можно было наблюдать звезды. Так прошли ещё сутки. На следующее утро мы вновь начали дооборудовать место своего проживания. Проходящий мимо военный с усмешкой сказал, что мы страдаем ерундой и сегодня будем перемещаться. Но, наученные вчерашним днём, мы решили всё же устроить себе нормальный ночлег. Эту ночь мы провели почти с комфортом, даже костёр в землянке развели, а ночью на голову нам не сыпался снег. Уехали с того поля мы только спустя пять дней. На новом месте мы быстро смекнули, что принцип каждый сам себе не работает. Поэтому следующий блиндаж для проживания мы копали общий. На 12 человек. Справились, с положенным количеством накатов, за полтора суток. Это уже походило на комфортные условия проживания. Только на новой позиции, перед тем, как начать рыть блиндаж я понял, что броню не снимал уже 5 дней.

После первого переезда, когда у всех отошёл шок от первого боевого опыта, началась обыденность в условиях боевых действия. Такова наша специфика, что долго стоять на месте мы не можем, максимум 4 дня. Тогда была такая тактика действий, что все двигались вместе: и подвоз, и батареи. Да и места для манёвра не было, если посмотреть карты боевых действий на Киевском направлении за март, то можно увидеть, что прошли тогда клином. Итак, каждые 3 дня переезд, каждые 3 дня новая землянка. Создание первого нашего группового лежбища заняло около 6-8 часов. Пока откопали яму нужного размера, натаскали бревен положенных 3 наката, оборудовали нары. С опытом время оборудования сократилась до 4. Таким образом мы прожили месяц. Первый день оборудования, второй работа, третий переезд. Пару раз прям там же в землянке делали помывочную. Выносили вещи на улицу, ставили на печь вёдра и прям там же мылись, потом заносили всё обратно. Помимо массивной работы по турецким летакам, Киевское направление запомнилось 3 сухими днями. Так получилось, что дорога к нам оказалась заминирована и под частичным контролем врага. И вроде бы небольшая беда, запас БК, еды и соляры у нас был. Не было только одного - воды. Водовоз уехал на дружественную территорию, чтобы заправиться водой, а вот вернуться к нам уже не сумел. 3 дня без воды. Все запасы, маломальские, кончились на утро второго дня. Помыться было нечем, в качестве еды сухпай. Повезло, что выпал снег... Теперь мы знаем, что с полного восьмилитрового чайника получается полкружки воды. Наверное, этим воспоминание о Киевском закончатся. Если что-то всколохнет память, я обязательно поделюсь.

А вот собственно и масштаб бедствия. Действия происходили в момент ротации, когда помимо того, что  надо было достать этого зверя, мы ещё занимались вывозом БК и имущества. Засел он капитально. Неделю, предшествующую событиям, лили дожди, вокруг болото. Сначала засел Урал, подогнали этого малыша для его вызволения. Урал он с помощью лебёдки вытянул, но засел сам. Передний мост ушёл по самую раму (для сравнения ступенька перед дверью находится на высоте больше метра), средний и задний мосты полностью ушли в землю. Сначала пробовали вытянуть назад, одной машиной (все машины, участвующие в эвакуации одинаковые), но она тоже начала зарываться, потом подогнали ещё одну и попробовали рывком, так порвался первый трос. Потом подогнали ещё одну. Итого 3 единицы дёргают одну, ещё два троса порвано. Следующей попыткой вместо тросов использовать лебёдку - вырвали лебёдку из барабана. На это ушло два дня. Хотели уже искать гусеничный транспорт, но хорошая мысля пришла на третий день. Подогнали экскаватор, вырыли яму перед мордой глубиной метра два, она сразу же наполнилась водой. Подогнали моего Малыша (такая же машина, как на фото), растянули лебедку, подцепили 2 полиспаста (система колец, талей, предназначена для облегчения в силе) и мою же машину подцепили в экскаватору, как к якорю. Два часа монотонной работы лебедки, и стальной зверь был на свободе. Ну и в конце мораль, которая пришла в голову каждому: "А чего сразу так нельзя было?" Тут два нюанса: Хорошая мысля приходит апосля Не было полиспаста.

Это также продолжения из Киевского направления, потому как в других районах будет картина сильно разниться. Вопрос о том, как вели себя гражданские с российскими военными, один из самых популярных вопросов о СВО, который мне задавали. Здесь я соберу несколько историй, часть из них мои, часть мне рассказали друзья с других подразделений. Полевые ходоки. Кукурузное поле. Да, то самое, на котором было боевое крещение. Кругом грязь, идёт боевая работа. По полю идёт мужик с собакой, опрятно одетый. Его останавливают и задают вопрос, мол, кто такой, чего тут делаешь? Тот отвечает, что беженец. У нас приказ мирняк не трогать. Запрашиваем у командиров что делать? Говорят дать воды, паёк и отпустить. Мужик уходит, по нам работают миномёты. То же поле, тот же день. Идёт девушка лет 25-30 в платье и лёгкой куртке. Оправившись и немного озлобившись после прилёта, останавливают ее с тем же вопрос. Ответ тот же - мирняк. Схема та же: вода, паёк и с миром отпускаем. Итог тот же, работают миномёты. Бабушка с иконой. Место: где-то недалеко от Киева, рядом какая-то деревня. Стоят парни, охрана, оборона лагеря, выходит со стороны деревни бабушка - божий одуванчик, с иконой в руках. Мы помним - мирняк не трогать. Подходит, крестит парней, слова благодарности им, благословит на работу. Уходит. Прилёты... И так три раза. Тут как говорится: "Я не суеверный, но совпадения за*бывают". Отводят бабулю подальше от лагеря, снимают рамку с иконки, а там gps-трекер. С бабулей всё в порядке, трекер изъяли, икону отдали. Мы помним, мирняк не трогать. Пирожки со смертью Вообще удивительно, мы понимали цели наших действий, ещё до того, как их сформулировало правительство. Мы понимали, что у молодёжи в стране 404 мозг засран, что от молодых можно всего ожидать, но вот от стариков, кто жил при Союзе... Места уже не помню, случай был единичным. Пришла бабуля, с полной сумкой пирожков. Также слова благодарности, крестила парней и угощалв пирожками, пирожками со смертью, в них был крысиный яд. Вот такая тёплая встреча была на Киевском направлении. Это не было похоже на то, что было на Херсонщине, Харьковщине и Запорожье. На Киевском направлении у нас фронт был на 360 градусов, впереди ВСУ, сзади "доброжелательный мирняк".

Интересный я получил как-то вопрос: почему мы снова и снова возвращаемся в зону СВО. Вопрос был обобщающий, касался и тех, кто после ранений, восстановившись, имея возможность остаться, возвращаются назад, и тех, кто после отпуска тоже, не смотря на все возможности, едут обратно. И я вправду не сразу смог сформулировать ответ. Ну, то есть, в моём представлении всё было настолько очевидно и понятно. Ну, как это, не вернуться... И, крепко задумавшись над этим вопросом, я решил поспрашивать у друзей и товарищей, думал, может они сформулируют ответ. Но, у других тоже были междометия типа: "Ну а как иначе", "Ну  потому что надо", "Ну так свои же здесь". И я понял, в этом простом "ну потому что", скрылись все сакральные смыслы. Кто-то возвращается, чтобы отомстить за друга. Кто-то, потому что боевые товарищи тут и он не может их бросить. Для других девиз "Никто кроме нас" - имеет самый глубокий смысл. Ну а для многих это дело принципа, это та самая, настоящая, священная война, потому что идейные. Две небольших истории: 1. Киевское направление, тыловой район, расположенный в Белоруссии. В палаточный лагерь залетают 2 БМП, боец на проходе еле успел открыть шлагбаум. Подъезжают к нашей палатке, и просят помочь, они быстро эвакуировали трехсотых, своими силами, так как сантранспорта не было. Двое были лёгкими, один тяжёлый, помогли вынести до МОСН. Командир этого подразделения сам трехсотый, осколком поранило подбородок. Ему говорят оставайся, нужно лечение, тот наотрез отказался, лишь попросил воды и продуктов. Рассказал о боестолкновении с вражеским танком, бросил, что возвращается за пацанов отомстить, некогда болеть... 2. Отпуск, точнее его конец. Прихожу в часть за командировочным удостоверением и проездными документами. Мне говорят в части, что распоряжение на моё убытие нет, я могу вполне законно остаться в ППД, отгулять все положенные отпуска и выходные. Но я понимал, что тут парни, которые уверены, что я вернусь, тут моя машина, которую никто кроме меня так хорошо не знает. У меня принцип: я начал это дело и я доведу его до конца, своего или победного. И в этом стремлении я благодарен за понимание своей супруге. Ранее состоялся разговор, который играл для меня огромную роль. На мой вопрос, понимает ли она, что если нас выведут до того, как СВО закончится, то я всё равно вернусь сюда хоть регуляром, хоть добровольцем. Меня удивил и одновременно порадовал её ответ: "Я знаю тебя очень хорошо. Я знаю, что сейчас это твоё, так как ты идейный, ты всё равно вернёшься. Да, мне страшно, но становиться против не буду." Наверное, именно поэтому мы и возвращаемся, потому что в нас верят, нас поддерживают, в нашей защите нуждаются, на нас надеются. И мы не подведём.

Спустя почти месяц интенсивной боевой работы, поползли слухи, что нас выводят. О, это незабываемое чувство надежды, что для тебя всё закончилось. Мы, правда, ещё не понимали, о чем именно была речь, когда говорили о выводе, но надежда теплилась. Часть наших подразделений вывели раньше, оставив лишь несколько единиц для охраны неба и прикрытия отхода пехоты. Как-то так повелось, что почти каждое подразделение говорит, что покидает зону боевых действий последними: из Афгана последними, например, выходили погранцы, уже сильно позже тех фото, что всем известны, с Херсонщины последними отходили спецы, но обычно всегда весь этот отход, а точнее небо над головами прикрывает ПВО. Так получилось и в этот раз. Последние машины выходило под покровом ночи, двигались медленного, не более 15-20 км/ч, без фар, то и дело натыкаясь на заграждения блок-постов. На одном из них мы встретили оставшихся там ещё военных, которые потарапливали нас, говоря, что ВСУ прет, на пятки наступая. Спустя месяц, выйдя на территорию Белоруссии, мы смогли перевести дух, всё было позади. Мы и впрямь уже подумали, что нас меняют и мы отправимся домой. Но надеждам не суждено было сбыться. Нас ждало новое направление. С этого же направления навсегда в памяти табличка с надписью "Киев - 39 км"

Прошедший недавно выезд к позициям. Отработал уже у всех, осталась всего одна позиция, та, что самая ближняя к линии боевого соприкосновения. Ранним утром отправляемся туда, проехали все блок-посты, пересекли крайний, дальше их нет, дальше красная зона. Продвигаемся по лесному массиву, не то чтобы по дороге, а по направлению. В нескольких метрах прилёт. Калибр, тип и расстояние из-за скорости я не понял. Едем дальше, спустя некоторое время, чувствую на ноге ощущение, как будто что-то стекает по ней. Первая мысль: "Походу, осколок поймал!" Останавливаться нельзя, рассматривать некогда, нога работает в штатном режиме, уже хорошо. Едем дальше, провожу рукой по этой ноге, и вдруг ногу пронзает жгучая боль. Мысль об осколке укоренилась. Отъезжаю ещё несколько метров, задираю штанину и вижу.... Раздавленную осу и большое красное пятно. Ну и в этот раз пронесло.

Нет, я не воевал - я служил на войне, Словно насквозь сырое полено в огне, Я чадил, едким дымом слезящим глаза, Среди множества тех, что сгорели до тла. Нет, я не воевал - я работал в аду, Как тот парень который весь в липком поту, Под свинцовым дождем, плача ''мама'' кричал, Жал на газ, ссал в штаны, но привел свой ''урал''. Нет, я не воевал - просто жил на войне, Просто жребий жестокий достался не мне, Мне монетка легла на везенье орлом, И не я встретил гибель в ущелье глухом. Нет, я не воевал - я смотрел на войну, Ощущая за теми немую вину, Кто как я, не остался навеки в земле, Тех кто не воевал, кто служил на войне. Артур Термин Z

С самого начала спецоперации я заметил интересную тенденцию: куда бы ты ни ехал, по прифронтовой зоне, вдоль линии боевого соприкосновения, по приграничным территориям, на которых о боях слышат разве что из ТВ, везде, военные приветствуют друг друга. Сигналят, машут рукой, моргают фарами. И как то это повелось с самого начала, не сговариваясь. При чем не важно с одного подразделения или нет, знаем другую друга или нет. Просто по факту "Ты военный и я военный. Я тут и ты тут". Я почему-то даже не задумывался откуда это пошло. Просто вот такая традиция. Но есть другое дело, когда нам машут рукой гражданские. Сейчас такое встречается реже, но всё же. В крайний выезд по ростовской земле, попалось навстречу штуки три машины, в которой нам и сигналили, и махали, и фарами моргали. Особое внимание привлекают дети, которые машут ручкам, на душе становится тепло и радостно. Друзья, когда увидите военного за рулем машины с тактическими знаками, помашите нам рукой. Нам очень приятно

Нашими управителями был сделан жест доброй воли и Киевское направление было оставлено. Оценку этому решению давали все кому не лень, поэтому я делать этого не буду (наверно, потому что лень, или не поэтому). Спустя месяц боевых действий в самый неприятных условиях, есть с чем сравнить за полтора года, весь личный состав, без потерь, находился в глубоком тылу и готовился к погрузке техники на эшелон. Все были счастливы спокойствию и в надежде, что грузиться мы будем домой. За сутки до погрузки приехало высокое начальство. Нас всех собрали, дабы довести важную информацию. Сказали, что мы храбро воевали, какие мол мы молодцы и осталось сделать совсем немного. Общая задача забрать Славянск и Краматорск и тогда домой. Как же забавно это вспоминать сейчас, а тогда надежда, что скоро домой прям загорелась в глазах. Даже слышалось как у кого то в мыслях заиграла песня Сектора Газа "Демобилизация". Так нам сообщили, что перемещаемся мы на Харьковское направление, в Белгородскую область, ныне многострадальную. Погрузка была долгой, она всегда занимала у нас не менее почти полных суток: с раннего утра и до глубокой ночи. Но не смотря на большую и тяжёлую работу всё были рады: впереди 4 дня в поезде, 4 дня отдыха.

Пожалуй, тут не будет серий постов, как это было с Киевским направлением, по причине того, что с этим направлением воспоминаний мало, как и событий, как, собственно, и работы у меня здесь было немного. Самое спокойное для нас направление, за всё время было 3 или 4 выезда. Мы как то больше ездили по Белгородской области. Единственным ярким событием был обстрел наших позиций на заводе под Изюмом. И то был небольшой удар, единичными ракетами града, ни техника ни личный состав тогда не пострадали, к счастью. В виду отсутствия чего либо интересного, мы переместится сразу на Херсонское направление.

Когда я написал, что на Харьковском направление не случилось ничего особенного, что я мог бы вспомнил, я слукавил. На самом деле есть и это очень важное событие в моей жизни. Это, без преувеличения вызвало, диссонанс у меня, я не понимал, почему это происходит. Началось все с поезда. Мы проезжали, вроде как, Рязань. Да точно это была она. Ещё тогда шутили про грибы с глазами. Стоянка была длительная. На самом деле при движении эшелоном никогда не угадаешь время стоянки и всегда были те кто просчитывался со временем и догонял поезд. Мы взяли такси и поехали в магазины: купить форму, так как месяца хватило, чтобы старая пришла в полную негодность и всё необходимое, что было утрачено за прошедший месяц: телефоны, сумки, обувь и прочее. Взяли, доехали до одного места, не отпускали машину, другой, третий магазин, вернулись обратно. По моим подсчётам там должно было выйти около тысяч двух не меньше. Но таксист упорно не хотел брать денег. Мы не понимали в чем дело. А он всё твердил, что мы воюем, а он с нас деньги брать мол будет. Я искренне не понял, да как так то? Он же работает, содержит семью и себя, он потратил время и топливо, что значит не брать денег. Ну мы всё же заплатили ему, и даже сверх того, что должны были. Прибыв на станцию разгрузки, по завершению работ, нас пригласили к столу. Я писал об в самых первых постах, когда рассказывал о первом письме солдату. Нам было очень приятно и столь же непонятна благодарность и щедрость людей. Мы не привыкли к такому, не понимали, за что нас благодарят. Да чего скрывать мне и сейчас это не привычно, хотя народный фронт набрал невероятную мощь, для меня это прям феномен. После этого мы не раз встречали людей, с огромным горячим сердцем, которые помогали нам. Были парикмахеры, которые стригли нас либо бесплатно, либо за очень небольшие деньги. Были и люди, которые приглашали в бани и помогали в вопросах стирки. Очень много добрых людей. В день когда мы меняли направление, уезжали на Херсонское, опять таки на станции погрузки стояла палатка, накрытый стол и очень вкусная еда. Погрузка была до поздней ночи, местный ФОК любезно предоставлял нам свои душевые кабины для помывки, там же мы и постирали испачканные дочерна вещи. Подошли к кухне, которая ещё работала, и попросили развешать вещи возле печей, чтобы к отправке они высохли. Тогда же и состоялся разговор с одной из женщин-волонтеров. Она спросила, где мы стирались? В ФОКе в холодной воде на руках, для нас привычно. Она сказала что это не дело и забрала наши пакеты. Тогда же я спросил, про обеды, мол, за чей счёт, помогает ли администрация? Говорит, что всё это за счёт местных жителей и мелких предпринимателей, несут со своих огородов и магазинчиков. А столы я вам скажу и вправду были накрыты шикарно. На утро, эта женщина принесла наши вещи, сухие и очень вкусно пахнущие. Я могу часами, днями и ночами, рассказывать о волонтерах и их огромной помощи для нас. В одном посте это точно не уместить. Поэтому пусть будет вторая часть.

К этому переезду все наши надежды на скорое возвращение домой были оставлены. Мы не надеялись на быстрое окончание войны или на нашу замену. Очередная погрузка, нам довели, что едем в сторону Крыма на Херсонское направление. Стоит отметить, что ни Славянск ни Краматорск не были взяты, да и Бахмутская мясорубка не была даже начата к моменту нашего переезда с Харьковщины на Херсонщину. Весь путь занял трое суток. Вот мы видим в окне поезда тот самый Крымский мост, море, всё очень красивое. По карте посмотрели крайнюю станцию перед условной ленточкой, рассчитывали, что разгружаться будем там. Но, как говориться, хочешь рассмешить всевышних, расскажи им о своих планах. Перед лентой нас прицепили на бронепоезд и в составе эшелона по железной дороге мы зашли за ленту. Разгрузка происходила уже на территории Херсонской области, под прикрытием дымов и пристальным взглядом местных жителей. Не успели мы снять с платформ и трети техники, как поступило предупреждение о ракетной опасности. Быстро отогнав остатки техники, личный состав был отправлен в безопасное, относительно, место. Там мы узнали, что не давнее, чем вчера, при разгрузке на соседней станции, был атакован эшелон в момент разгрузки. Ну что ж не нам судить и принятых решениях. К ночи всё работы были завершены, машины отправлены на позиции, а нашему подразделению оставалось ещё немало потрудиться, чтобы перевезти всё нужное в указанные позиции. Так началось, пожалуй, одно из самых ярких и, на момент написания текста, самых опасных направление. Когда писал этот пост хохлы ещё не лезли на нашем направлении, боюсь погорячился я с присвоением звания "самого опасного направления"

Сейчас сложно сказать, понимали ли мы всё сложности этого направления с первой встречи на станции разгрузки или нет, но одно скажу точно, трудности начались с первых дней. После того как парни были заряжены и отправлены на свои позиции нам предстояли подготовить свой лагерь. Поблизости была деревня и поэтому готовится предстояло основательно. В планах было отрыть землянки и оборудовать оборону, но вмешалась география, а точнее место где мы стояли. В этот раз нам облегчили задачи и дали экскаватор, но, погрузив ковш в землю, и вытащив грунт, яма моментально наполнилась водой. Оказалось, что стоим мы практически на болоте. Нового места нам не дадут, соответственно, довольствуемся тем, что есть. Убираем мечты о землянках в сторону, роем окопы. Но и тут оказалось что наш максимум - это окоп для стрельбы лёжа, всё, что глубже, уже вода. В общем то, несмотря на то, что с тех районов мы уже съехали да и время прошло немало, раскрывать способны организация проживания в таких условиях не стоит, так как мы и по сей день ими пользуемся. Соорудив себе маломальские укрытия для проживания, мы погрузили на машины нужный запас БК и стали ждать команды на подвоз. Интересно, что подобным образом мы действовали и на Харьковском направлении, но там выездов было крайне мало, тут же, первый выезд не заставил себя долго ждать.

Я знаю, что этого поста от меня ждали и тут мне есть о чем вспомнить, так как на Киевском направлении отношение к нам было весьма понятно, а на Харьковском мы толком с местными не пересекались. Здесь же смешанных чувств мне хватило с лихвой. Первое общение с местными, в основном с женским полом, продавцы магазинов, состоялось в близлежащей деревне. Тогда расчёт ещё был по гривнам и мы меняли деньги с карты на наличность, как могли, полно было спекулянтов, но и магазины достаточно быстро сориентировались. Принимали оплату на карту из расчёта гривны к рублю 1 к 2 или 1к 2,5. Ну не будем судить строго, хотя спекуляция валютой - это плохо, тем более в таких условиях. Маленькая ремарка. Практически везде, где мы находились и где было большое скопление военных, магазины максимально быстро ориентировались под потребности, начиная возить все нужные товары. Но и цены поднять не забывали, из расчёта на то, что военным деваться некуда, всё равно купят. Так вот, первая встреча с местными жителями в тех самых магазинах состоялась со слов местной жительницы, продавца магазина: "И че припёрлись к нам. Всё равно наши вернуться и вас выгонят". И тут надо вспоминать Киевское направление: «Мирняк трогать нельзя, даже если хочется". Возле этих же магазинов регулярно нас встречали ребятишки лет от 8 до 12. Подбегали, здоровались (вежливые, воспитанные) и просили гривны: "Дядь дай 10 гривень. Дядь дай 50 гривен". И мы давали, а как не дать, они же дети, они не виноваты в этой войне. Так же мы шли в магазин и закупали им мороженное, чипсы, шоколадки и газировки. Потом детки поумнели или родители подсказали, начали продавать у входа в магазин всякое со двора (овощи, фрукты), всё ж не попрошайничать, а уже зарабатывают. Вспоминая популярность тех магазинов, дети наелись этих вкусностей вдоволь. Жители ближе к переправам через Днепр. Тут пожалуй тоже мало отличий. Дети своим гибким умом подстраиваются и начинают зарабатывать на военных. Были и неравнодушные жители, которые ждали прихода русских военных и помогали им всячески. Но были и те, кто регулярно сливал украинским военным и тг пабликам момент  переправы и места скопления. За тем непременно следовал обстрел. Мы, в свою очередь, приловчились. Подъезжая к переправе по нашу сторону Днепра, сразу лезли в один украинских пабликов и следили, если появилось информация о нас, мы понимали, обстрел скорее всего будет, с переправой стоит повременить. Пожалуй, именно на Херсонщине мы столкнулись с двойственным отношением к нам. Нас и благодарили, говоря спасибо, и проклинали в глаза, желая смерти и сдавая наши позиции. Было всякое.

Мягкая игрушка на броне военного стала, наверное, одним из символов этих боевых действий и отличительной чертой русского воина. Когда я делал опрос, я правда не закладывал в него какого-либо правильного ответа, просто потому, что  я сам его толком не знаю. Многие из вас написали свои варианты в комментарии, и все они правильные. Каждый закладывает свой смысл в эту игрушку. Кому-то она напоминает дом, семью и то, к чему надо вернуттся, для кого-то это просто способ отвлечься от окружающей действительности, а для кого-то это талисман, амулет. Расскажу историю своего зайчика, который уже полтора года катается со мной в кабине моей машины, прошёл 4 направления и выезжал со мной вместе из под обстрелов. Я не устану подчёркивать этот факт - мы уезжали изначально не на СВО, а в командировку на учения. И как это бывает часто, долго сидели на чемоданах и ждали команды к отправлению. Смешно говорить, один раз мы даже выехали на погрузку на эшелон, но вернулись обратно. И так собранные сумки у меня неделю стояли в коридоре в ожидании отправления. Момент настал, и мы уехали. И вот уже в поезде, разбирая сумку, открываю один и карманов, а там лежит разноцветный пушистый зайчик, которого дочка тайком положила мне в сумку. Я не знаю, с каким помыслом она его вложила, но он теперь и мой талисман, и память о доме. Я не скажу за всех, у кого игрушки на броне, скажу за себя: для меня это как якорь, говорящий о том, что есть другая жизнь (не в кабине, не в лесу, не в землянке, не под обстрелами), жизнь мирная и спокойная.

Херсонское направление отметилось достаточно интенсивной работой у нас. Поэтому первый выезд не заставил себя долго ждать. Первый раз мы пересекали Днепр по железной дороге Каховского водохранилища. Удовольствие то ещё - на колёсной технике ехать по жд путям. В три единицы техники, что бывает достаточно редко, мы развезли всё нужное по позициям и остались ночевать. В первую же ночь было израсходована почти половина из того, что мы привезли. Интенсивность полётов вражеской стороны поражала. Рано утром отправились обратно, тем же путём. Но ненадолго. По возвращению нам сказали, что почти сразу же после того, как мы уехали, по нашим позициям был прилёт Химарса. В тот день у нас были первые двухсотые. В это трудно поверить, но за такое количество времени мы не потеряли ни одного человека до этого дня. Трехсотые были, но до Херсонского направления их тоже было немного. И так как оставшийся груз, привезённый нами, был повреждён, рано утром мы снова отправляемся за Днепр забирать его. В этот раз нас не пустили на ГЭС, так как по ней шёл массированный обстрел. Нас отправили на паромную переправу. Это был мой первый опыт такой переправы. В ту сторону мы проскочили быстро, загрузились и сразу отправились обратно в надежде до темна вернуться. Подъезжаем к переправе, а нас встречает длинная очередь. Встали, ждём. Вдруг начинается движение машин в обратную сторону, тормозим и спрашиваем, что случилось? Ракетная опасность. Но нам уезжать некуда, наши машины слишком приметные и являются приоритетной целью для врага. Поэтому было принято решение всё же вне очереди погрузить нас на паром. Я заехал первым (это означало то, что съезжать я буду последним), следом ещё две наших машин, 2 холодильника, и несколько легковых. Ну что ж, поплыли. Лето, жара, тёплый Днепр, кто-то стоит и просто курит у воды, кто-то полощет ноги, один догадался привязать бутылку газировки к верёвке и опустить в воду, чтобы остудить её. Буквально за несколько метров до берега у товарища, который ехал со мной, начинает фонить и сбоить рация. Я в шутку говорю: "А помнишь, как в "Бригаде" было, когда у них машину заминировали, радио также фонило." На что получил резонное предложение отправиться в пешее эротическое путешествие и "не делать нервы". Причалили. Все машины удачно съехали с парома, я съехал с него последним и уже начал подниматься к накопителю (там где стоит техника перед погрузкой на паром), как над нами начало работать ПВО. 2 ракеты были сбиты, но третья прилетела точно в накопитель. К тому времени я находился от него не более чем в 10 метрах. Началась суета, понимая, чем я гружен и чем это грозит в случае детонации, я начинаю быстро набирать скорость, чтобы вывести машину с места, где рвутся БК и летят осколки во все стороны. Вдруг из-за попутно стоящих вдоль обочины машин выбегает один из спасающихся военных, и делает это он в аккурат мне под колёса. Вовремя я его заметил, мало чести во время ракетного удара умереть под колёсами машины. Ударив по тормозам и лицом об руль, я остановил своего "малыша", при  этом нагребя большую кучу песка под колёса. Сзади взрывы, адреналин давит на уши и едва слышно, как по кузову бьются осколки. 2 передача, КрАЗ не может тронуться, первая передача, КрАЗ ревёт и буксует. У меня два варианта: либо пытаться включить передний мост либо откатываться назад. И ,быть может, включить мост было более правильным решением, но я решил откатываться, чтобы набрать скорость. Краем глаза замечаю, что напарник мой (тот у которого сбоила рация) уже пытается открыть дверь и выйти. Быстро бросаю ему: "Сиди, ща выскочим". Задняя передача, пара метров откат, вторая, разгозовка, на песчаном бугру нас трехануло, но мы выехали. Догнав остальную колонну, двигавшуюся от переправы, мы уже не могли ехать быстро. Плелись с их скоростью. Оглядываясь на столб чёрного дыма, идущего с того места, где буквально пару минут назад были мы. Всё ещё слышны разрывы БК. Спустя некоторое время я всё ещё думаю о правильности своего поступка. Задумываюсь, что может быть стоило остаться и помочь другим... А так... Как итог моих действий спасённые машина, товарищ и собственная шкура. Спустя время, сейчас, мы вспоминаем это со смехом, изрядной долей чёрного юмора и самоиронии. Фото с того самого парома.

Очередной выезд с переправой через Днепр. Уже не второй и даже не третий. Просто вспомнился этот случай в виду его нелепости. Мы уже приловчились пересекать реку (не по переправе, к этому привыкнуть сложно). Был выработан определённый алгоритм: подъезжаем в населённый пункт и на его окраине останавливаемся, ждём. После того как отработает ПВО над Каховской ГЭС можно ехать. До начала нового обстрела минимум час поэтому можно, спокойно проскакивать. Также было и в этот раз... ну почти. Приехали двумя машинами, остановились на окраине, вылезли и перекусили нехитрым скарбом (тушёнка разогретая на плитке, хлеб, кофе). Залезли по машинам, стоим ждём. Слышим работу ПВО, видим поражение целей в воздухе. Но уже по привычке лучше выскачить из машины и упасть в обочину (зная точность врага да и от падения осколков никто не застрахован). Открываем дверь, хватаем оружие и замечаем у подножки огромного алабая. И вот он сложный выбор, остаться в машине, имея вероятность попадание по ней или спрыгнуть в низ где ходит здоровый пёс который может кинуться. Наш выбор был очевиден. Что бы сделали вы? Вероятно наш выбор оказался не так очевиден😅 Выйдя на ступень машины, увидев здоровую собаку и, осознавая, что прилёт в машину это что-то эфемерное (хотя видели своими глазами такое и не раз), а вот большой пёс, который может перекусить тебя пополам - он вот, рядом, и уже смотрит на тебя. Отсюда и было принято решение остаться в машине. И да, стрелять в собаку ради собственной безопасности даже в голову не приходило, пёсель пошёл своей дорогой. Очень надеюсь, что с ним и по сей день всё в порядке

Прошедшие несколько дней выдались несколько напряжёнными: как по работе, так и по раздумьям, о чем ещё стоит написать. Я в безуспешных попытках напрягал свой мозг, метался в желании высказаться на тему осовбождения "навозцев", но не об этом же канал. И вдруг, уже засыпая, в памяти всплыл один день на Херсонском направлении. Это было в конце лета или самое начало осени. Те дни, когда днём ещё жарко, а ночь пробирает прохладой, особенно, учитывая, что стояли почти на болоте. Обычно такое время принято называть золотым сезоном для отдыха. И вот, старший собирает людей, находящихся в лагере, и делает объявление, что часть людей, которые не привлечены для выполнения боевых задач, в этот день отвезут на море. Оооо, это чувство, этот глоток какого-то мирного и спокойного воздуха. Выехало нас тогда совсем немного, не больше 5-7 человек, остались те, кто был загружен БК и охрана лагеря, необходимый минимум. Это был посёлок некогда курортный. Стояли гостевые домики, по улочкам, тянущимся к морю, были магазины и кафе, но всё было закрыто. Видно, что курортный сезон сюда не пришёл.  На берегу была семья с ребятишками и пожилая пара, которая под руку прогуливалась вдоль воды. Недолго раздумывая, мы ринулись в море. Толпа мужиков, взрослых и совсем молодых плескались в воде совсем как мальчишки, брызгались и толкались. Нас не смущали даже плавающие медузы. На этот миг мы окунулись в другой мир, как в детство, когда с толпой пацанов плескаешься в речке беззаботно и весело. Так и сейчас, не было в тот день ничего: ни оружия с полным БК, ни выездов, ни пересечения Днепра, ни погрузок под обстрелом. Было только море, песок и солнце. И немного стыдно сейчас, ведь там парни в окопах, не имели такой возможности, как мы, но тот день был днём на войне, наполненным счастья и радости. Тот день был глотком свежего воздуха По возвращению мы надели броники, взяли в руки оружие и продолжили свою работу.

Крайний выезд дался достаточно тяжело и не без проблем и неожиданных их решений. Маршрут был достаточно длинный, в аккурат та самая, по непонятным причинам, названная дорогой жизни. Хотя, как по мне, нормальный маршрут, не считая пробок в некоторых местах. Ноль преодолели мы в полночь. После чего старший, ехавший со мной, предложил съехать с дороги и ,сидя, покемарить до утра. Но спать сидя мне не особо нравится, да и чувствовал я себя вполне бодро. Поехали дальше, думал, как устану, остановлюсь и посплю. Но остановился я только за Ростовом, проделав большую часть пути. Сходил в кафе, покушал, выпил кофе  и поехали дальше. Приехав на место, я почувствовал, что на каждой неровности руль у меня из рук прям вырывает, а означает это одно... ГУР не работает. Кто ездил на КрАЗе, знает, что он и так никудышный. Лопнула перепускная медная трубка на цилиндре гидроусилителя. Начал искать сварщика в ближайшем населённом пункте. Нет таких, чтобы аргоном варили медь. Начал искать в соседнем, там в одном из сервисов, мне сказали, что медь варить вообще нельзя. 🤦 И тут я решил позвонить одному оооочень хорошему человеку. Начал разговор так: - Я понимаю, что ты девочка и такие вещи знать тебе не надо, но вдруг. Есть ли у вас те, кто варит аргоном или паяет медные трубки. Я понимал, что вероятность того, что девушка решит техническую проблему была мала, но всё же... Ответ был прост и лаконичен: "Сейчас поспрашиваю. Жди". И этому чуду я никак поверить не мог. Нашла человека, он приехал ко мне, забрал трубку, заварил и привёз обратно. И уже спокойно я вернулся с грузом обратно. Так вот, я знаю, что она читает канал. Спасибо тебе огромное и тому человеку, который откликнулся и помог в свой выходной день. Вы просто невероятно меня выручили. Ну и если смотреть в масштабе, то не только меня, ведь благодаря вашей помощи груз вовремя доехал до нужного места и прикрыл работу наших парней и спас их жизни.

Я же Леший - персонаж, отчасти, сказочный и иногда веду беседы с такими же сказочными персонажами. И, зачастую, они задают очень интересные вопросы, наполненные неожиданными смыслами. И вот в беседе с одним из таких (назовём его Домовой), был задан вопрос: Насколько для тебя это работа, а насколько идея? Было это в контексте моего поста о разговоре с женой, а также того, что я всегда в разговоре говорю, что это работа. И вот когда я начал осмыслять это, я понял, что эта тема глубже и было бы правильнее что ли, если бы на этот вопрос ответил не только я. И вот три варианта ответа, три взгляда на этот вопрос, три разных человека с разными судьбами. Доброволец (мой брат, у которого тоже есть свой канал): Я не контрактник и не особо нуждался в деньгах перед тем как пошёл на СВО. Но я пошёл вроде бы и идейно, потому что считал ,что лучше пойду я, который морально готов к этому, чем тот, кого просто призвали. Потому что там наши люди, наши пацаны. И не раз убедился в правильности своего решения. Расскажу один случай: Был в Мариуполе уже после того, как нас вывели с нашего направления. Ко мне подошла девочка 3х-4х лет и говорит: -Дяденька, а вы музыкант? -Да) -А можно я вам свою медальку подарю (значок улыбающийся смайлик) И в такие моменты понимаешь о правильности своего решения. Вот вам вроде и Идея. Но перейдем ко второй части вопроса. Война это далеко не романтика. Да, в песнях всё красиво, но не на деле. И вот тут, чтоб не сломать свою психику, я принял всё это как работу, я не убивал, я работал. Я не лишался Братьев, это просто процесс работы. Описывать подробные случаи не буду. Да, жестоко, да, цинично, но это правда. Та правда, что пришла мне, и я приехал домой благодаря этой правде. Вот и думайте, что это - идея или работа. Мобилизованный (тоже мой брат): Насколько для меня это идея? Ну, скажем так, идея принадлежит не нам, но мы, те кто тут, в зоне СВО, боремся за идею по освобождению от нацизма, ну и по прошествии уже больше года, после того как столько хороших бойцов, к сожалению, покинуло этот мир и пополнило небесную рать, это уже идея, чтобы они не просто так погибли. Насколько для меня это работа? Я бы не назвал это работой, скорее просто командировка долгосрочная с применением тяжёлой силы. Даже пусть и работа, но тяжёлая, нужная, и за нашими спинами стоят мирные граждане. У меня у самого было много знакомых с территории Украины, с которыми много что прошли, и я до последнего вздоха, последнего патрона буду стоять, и тем более после потери 2х братиков... Контрактник. Ну то есть я: Для меня этот вопрос казался настолько очевидным, насколько же и сложным. Да, это понималось на уровне интуиции, и я даже не задумывался как это себе объяснять словами. Заданный вопрос сначала лишил вообще меня слов. Ну... А как... Ну то есть... В общем, надо было думать над этим. В отличии от моих братьев, война застала меня сразу, с самого начала, точнее не так. В 2014 я искренне переживал за происходящее в Донбассе, были мысли отправиться добровольцем, но были сдерживающие факторы. Для меня всегда примером и путеводной звездой были Гиви и Моторола - легенды, навечно живущие в моей памяти. Но большой театр военных действий застал меня 24 февраля 2022 года. И тогда же сформировалась и родилась идея. Идея в том, чтобы довести это до конца, и я не раз уже говорил, что тут два пути, до конца войны или до конца своего пути. Идея очистить многострадальные земли от той нечисти, что тут поселилась. И чтобы эта идея воплотилась в жизнь, нужно работать, много. Всё что я здесь делаю - это работа. Ездить - работа. Стоять на посту - работа. Доставлять груз под обстрелом - работа. Ожидать на позиции ДРГ - работа. Всё - работа. По-другому это невозможно, во всяком случае для меня. Да и в целом, я же контрактник, а для контрактника, как для военнослужащего война - это работа. И вот так получается, что идея стала работой, точнее не так. Озвучу ранее написанное, что, пожалуй, для меня является ключевой мыслью в ответе на этот вопрос: есть идея довести это до конца, но чтобы она воплотилась, нужно много работать.

Детей всегда жалко, но отношение к детям, которые оказались в зоне боевых действий особенное. У них другой, не по возрасту взрослый взгляд, взрослые мысли. И им, в их поведении, прощается многое. Есть одна история товарища на эту тему. Стояли мы как-то в населённом пункте, ждали переправы через Днепр. Тут никогда не угадаешь, можно сразу проскочить, а бывает, полдня ждешь и сколько там задержишься тоже не известно. Поэтому какой-никакой запас продуктов и воды всегда был с собой. Стоим ждём. Услышали как работает ПВО, выскочили с машин, попадали под заборы. Минуты через 3 подходят ребятишки, 2 девчонки и мальчишка. Мы их к себе подзываем, а они нам с полной в голосе уверенностью говорят: "До сюда не долетает". Обстановка успокоилась. Стоим их распрашиваем, что-да-как они. Говорят живут здесь, бояться уже перестали, привыкли, папу в ВСУ увели, его больше не видели, мама не работает "Война ведь". И первый вопрос, который они у меня спросили, есть ли у нас пайки лишние, тушенка, гривны. Ребята просто молча кивнули головой, я достал всё, что лежало у меня рюкзаке: пару пайков, тушенки банки 4, сгущенки немного, открыл кошелёк отдал, что лежало внутри – гривен 500-600. Они ещё постояли немного с нами, попрыгали по машинам, по примеряли наши бронежилеты, обняли нас и побежали к другой колонне военных. Я знал, что они и у них попросят. Но ничего, им можно... Маша - 11 лет, Ксюша - 9 лет и Вадим - 8 лет. Я уверен, с ними всё хорошо.

Мы не пехота, такова специфика, что у нас нет частого огневого контакта. Работаем в определённом удалении от "красной линии". Так в чем же заключается эта работа или, иными словами, являться приоритетной целью у противника? Первые две недели с начала спецоперации мы учились, вспоминали и пробовали. Звучит страшно, но это факт. В тоже время противник уже давно умел, а его союзник – Турция уже поставляла Байрактары. После двух недель мы начали их щёлкать, как мух мухобойкой. Так мы и стали приоритетной целью для ВСУ. Пожали плечами, ну и фиг с ним. Работаем как работали. На Киевском и Харьковском направление мы не поняли, что это для нас означало. Но всё изменилось на Херсонском. Переправа через Днепр среди нас получила название "лотерея." Машина доставки БК у нас приметная. Она не похожа на обычную грузовую, да даже топливозаправщик можно замаскировать под тент, с определёнными доработками. У нас же, что не делай, спецмашину видно сразу. Подъезжаем к переправе, сразу лезем в телеграм и смотрим местную группу (Николаевский Ванек). Через 5 минут после прибытия в группе появляется информация о нашем местоположении, начинается лотерея: прилетит - не прилетит. Проскочили. Начинается новая игра. Один из самых опасных и напряжённых моментов для нас – это перегрузка. Но... Как тут можно жить без огромной доли чёрного юмора и самоиронии. Поэтому процесс перегрузки у нас получил название: "операция ФАРШ" В общем-то, когда меня спросили: "Какого работать, понимая, что тебя всё время хотят споймать?" Я подумал, так и ответил: "С огромной долей чёрного юмора и самоиронией"

День воссоединения исторических территорий с Россией. Такой праздник вчера праздновался, шли концерты, по некоторым городам и поселкам был автопробег с российскими флагами, президент по телевизору произнес речь. И, да, это хороший праздник. Чувствуется вот это незримое "НО"? Лично для меня этот день был праздничным, но по другой причине, более личной, жаль, что я слишком на большом расстоянии. Вчера же я был удостоен удовольствия немного прокатиться и посмотреть своими глазами на то, что происходит вокруг, как люди рады этому празднику, как празднуют. Что же я увидел? Выезд из лесополосы в населенный пункт, густая поросль деревьев уже перемежается жилыми домами. Привычка, выработанная временем, крутить головой по сторонам даже на пассажирском месте, даже в относительно тихом месте. Краем глаза цепляюсь за что-то яркое - забор. Забор, свежевыкрашенный в цвета флага. Нет, не российского. Едем дальше. Стоит дом, который мы приметили изначально в виду большого количества ульев, стоящих возле дома, тут живет пасечник. Ульи уже убраны и составлены один на другой вдоль забора и дороги, ульи крашенные в желто-синий. Ну хотя бы не свежевыкрашенные. Решив все поставленные перед нами задачи, заезжаем в магазин, чтобы немного закупиться сигаретами, пополнить запас вкусняшек, ну и так далее по списку. Увиденное нами не омрачило настроения, поэтому заходим в магазин, шутим. говорим продавцу: - С праздником Вас! Вы сегодня на работе, праздновать наверно после будете? - С каким еще праздником? - с явным недовольством последовал ответ. - Ну так день воссоединения с Россией. - Несколько мы напряглись от реакции продавца. - Кому праздник, а кому наоборот. Диалог окончен. Упреждая вопросы и возражения. Что-либо делать с такими гражданами, мы не имеем право. Это уже как год территория России и на ней действуют процессуальные нормы Российской Федерации. Адресная работа - не наш профиль. Все, что можем, это просигнализировать в соответствующие органы, но и то фактов для работы с ними мало: ну покрасил, ну что такого, ну ответила, так могут ведь наговаривать. В общем вот так празднуют местные люди воссоединение с Россией. Не все, но подобное имеет место быть.

Мы уже помним, что этот прекрасный персонаж, или человек с таким позывным, или альтерЭго, как удобно, в общем, наталкивает меня на интересные мысли и неожиданные смыслы. Обсуждали мы тут вечером за кружкой чая абсурдность происходящего ныне на второй и третьей линии. То, от чего избавилась армия в начале СВО, вновь вернулось: бесконечные проверки, которые только требуют и ничего не дают, бирки, журналы и прочий кошмар. До фотоотчетов пока не скатились. Но одна из проверок потребовала, чтобы в каждом окопе были карточки ведения огня. Право слово мне сложно представить, чтобы парни на переднем крае подобным занимались, а отсутствие оных карточек, мешало уничтожать врага. И вот  в разговоре, доводя ситуацию до абсурда прозвучали такие идеи, которые вызвали у меня гомерический смех: 1. Переписывание серийных номеров на выдаваемом мыле 2. Учет потребляемого объема воды в бане на одну единицу военнослужащего 3. Сдача отстрелянных гильз от автоматов. 4. Ведение журнала учета пластиковой тары, поставляемой воды с обязательной вклейкой этикеток от бутылок. Дисклеймер: не показывайте эти идеи высоким чинам, вдруг понравится. Так к чему я это? Вспомнилась одна история, рассказанная одним уже давно забытым человеком. Начало давно ушедшей войны в одной давно несуществующей стране. Ранее, когда проводились учения, гильзы от артиллерийских выстрелов подлежали сдаче на склад, как отчетный материал. И вот идет война, уже неделю как. Один из высоких чинов, отвечающих за выдачу боеприпасов сопровождает колону автомобилей, везущих эти самые артиллерийские боеприпасы. Приезжают они на позицию и высокого чина настигает шок, в порыве негодования и гнева он спрашивает одного из военных: - А чего ж вы гильзы не собираете? Они же латунные, их сдавать надо? - молчание после вопроса продлилось не долго, так как парни уже успели повидать и понести некоторые потери. - Тебе, *ть, надо, так иди,*уй, и собирай. Позиция, **ть, находиться там-то, . Мы, , отстрелялись и *ись. *уй нам эти гильзы не сдались. Тут ты уж, *ть сам выбирай: или гильзы собирать или двухсотых. Так вот к чему я это все вспомнил? Да просто, чтобы вы улыбнулись.

Не так давно  у меня зашел разговор на тему детского восприятия. Как дети воспринимают СВО, какую информацию им преподносят родители, школа и социум. Да, это крайне важно, осознавать это важно, ведь по большому счету ценность и целесообразность нашего труда сейчас зависит от будущего поколения. Так вот, разговаривая на эту тему, у меня вновь перед глазами всплыла картина из отпуска. Это был первый мой отпуск, очень короткий и, пожалуй, это одно из самых ярких воспоминаний из него, хоть оно и не совсем позитивное. Те, кто меня знает лично и  достаточно хорошо не дадут соврать, как сильно я люблю свою дочь. До отпуска я неоднократно созванивался с дочкой, разговаривал по аудио и когда была возможность по видеосвязи. Обычные разговоры отца с дочерью: как дела, как в школе, как с друзьями, чем увлекаешься, чем занимаешься. Ни слова о войне. Дочка всегда весела, улыбается, в конце разговора традиционный комплемент дочери и говорю, как сильно я ее люблю. Встреча, когда я прилетел в отпуск, время в отпуске - все хорошо. И вот отпуск подходит к концу, осталось каких-то пару дней до отбытия. Билеты куплены, сумки собраны. Вечер близится к ночи, я укладываю дочку спать. Сажусь возле нее, поправляю одеяло, произносим нашу традиционную фразу перед сном, желаю спокойной ночи. Но я замечаю, что в этот раз что-то не так. Она смурная, грустная, и ведь каждый родитель на интуитивном уровне понимает, когда с ребенком что-то не так. А у моей чудочки есть забавная привычка натягивать глаза пытаясь сдержать слезы. Я спрашиваю: - Донечка, что случилось, что тебя тревожит? Её ответ порвал отцовское сердце на части. Сквозь слёзы, почти навзрыд, она говорит мне (эти слова въелись в подкорку): - Папочка, я боюсь за тебя. Боюсь что тебя убьют. Ревели мы уже оба. Долго. Естественно я пытался ее успокоить, сказать, что все будет хорошо. Не обещал, просто пытался успокоить. Ближе  к полуночи она уснула. Я еще долго не мог уснуть. На утро как будто и не было у нее этой тревоги. Она также весела, шутит  и смеется, спокойно проводила меня в самолет. Мы с ней созваниваемся, в том числе по видеосвязи, у нее новые увлечения, новая школа, она играет ни гитаре (спасибо за это ее дяде музыканту). Но я до сих вспоминаю тот вечер, мне страшно от того, что она переживает внутри себя, не показывая это никак снаружи. Только сейчас, сев за написания этого поста, я задумался. Она ведь тогда не попросила не улетать на войну. Просто сказала что переживает. Не знаю, понимала ли она, что я не могу остаться, не могу не лететь или она просто не подумала об этом. Вот такое, яркое воспоминание о первом отпуске.

Я довольно часто рассуждал с разными людьми на тему того что сложнее: находиться здесь или ждать любимого, близкого, дорогого человека, который находится здесь. И самое интересное, что в этих спор, обе стороны доказывали противоположенное. Я считаю и доказывал, что ждать сложнее. У нас здесь все просто и однозначно, в большинстве своем. Есть ты, есть враг напротив: или ты или тебя. Еще иногда прилетает сверху, но тут даже иногда удивиться не успеваешь. Многие бытовые, обыденные проблемы уходят на второстепенный план. Ум занимает только одно. Хотя тут наверно об этом рассуждать не мне, в виду особенностей выполняемых мною задач. Но все же. У тех, кто ждет… Наверное, самое страшное это неизвестность. Когда тот, кого ждешь резко пропадает со связи или долго не выходит на связь. А в это время обычная жизнь вокруг продолжает идти и литься в своем обычно темпе, а мысли все об одном. Это я считаю самое сложное: ждать и оставаться в неведении. Это не совсем обычный формат моего канала. Это не лично мои мысли, но они даже не также, а более дороги и ценны, на мой взгляд, чем мои. Это личное, это сокровенное, это обратная сторона этой войны. Это история одного ожидания, одной моей подписчицы, которой она поделилась со мной. И да, как вы поняли из названия, это будет серия постов

11:17 Два часа назад ты написал: "привалила работа, связь пропадёт, не теряй меня". Я обязательно отправлю тебе это, как только ты стабильно выйдешь на связь и та "работа", которая тебе привалила, станет неактуальной. А сейчас я не хочу ничего писать тебе, потому что если ты забежишь в наш чат, волнуясь за меня или соскучившись... В общем, не хочу, чтобы ты прочитал это, пока у тебя нестабильно все. Не хочу отвлекать тебя, не хочу, чтобы твоя собранность и сосредоточенность, которая тебе сейчас необходима, ушла от мыслей и переживаний. Поэтому я пишу в заметки. Но пишу тебе. И пришлю. Когда ты спокойно будешь пить растворимый кофе, отдыхая. 12:01 Я волнуюсь. Я понимаю, что что-то случилось, но не имею права задавать вопросы, да ты, наверное, и не ответил бы на них. Поэтому просто молюсь, пью успокоительные и занимаю себя всякой ерундой, чтобы не проверять каждые три минуты в сети ты или нет. А ещё я в настройках отключила все уведомления от всех. Сделала исключение только для тебя. Поэтому, когда ты появишься и напишешь, у меня сработает сигнал на всю громкость и мне плевать, ночью, днем, сплю я, гуляю, сижу на работе, звоночек - значит, ты написал и ты жив. А ещё мне надо прятать свои нервы. Ведь я уже должна привыкнуть и не должна так за тебя переживать. Объясни всем на работе, почему я бледная и руки дрожат так, что я проливаю кипяток, когда завариваю чай... А как их прятать? Когда ты так много для меня значишь, когда я так боюсь остаться без тебя, а это стало таким реальным, когда ты ушёл на эту войну, потому что это твой мужской долг, а ты обязан его выполнить... Бред какой-то пишу... Но ты поймёшь... 12:53 А ещё я успокаиваю себя тем, что если бы был совсем лютый трындец, то у тебя не было бы десяти минут, чтобы попрощаться со мной... Но.... Я же не знаю, не вижу, не слышу, я просто тут, в двух тысячах восьмиста сорока километрах от тебя (делай скидку на точность, я не знаю, где ты именно, но примерно выходит так, от твоего блиндажа, до нашего дома).

13:02 Пришло уведомление, я радостно беру телефон в руки, но нет, это не ты. Кому-то из моих друзей взбрендило в тупую башку выложить запись "впервые за долгое время", о чем ВКонтакте меня сразу радостно предупредил. Сволочь. Ну вот ты полгода ничего не выкладывал, чтоб ещё полгода не помолчать?! Никому твоя фотка нафиг не сдалась, а мне лишняя надежда. В общем, отключила ещё и ВК. 13:17 Я не знаю, зачем пишу это. И вряд ли я это тебе отправлю. Только чтобы ты не думал, что мне было все равно или я не думала о тебе? Но если ты это узнаешь, то уже никогда ничего не расскажешь, ведь будешь таким образом заботиться обо мне, ведь в вашем понимании забота - это устранение в нашей жизни негативных эмоций по принципу меньше знаешь, крепче спишь. Но забота - это компенсирование негативного радостным. 13:45 Знаю, знаю, мне то что, я тут, где все мирно. Но вот такие у меня загоны. Хотела перечитать нашу переписку, чтобы почувствовать твоё присутствие. Не стала. Мой взгляд постоянно бы упирался в это равнодушно "был(а) недавно", а я так хочу увидеть "в сети". Как живут они, эти героини: другие жены, любимые, сестры, матери, все те, кто ждут? Да, к этому привыкаешь, но я сейчас совсем не готова к плохому, я боюсь, я паникую, я схожу с ума, ведь если плохое случится, я узнаю это слишком поздно. Наверно, я никогда не отправлю тебе это. Здесь слишком много нервов, которые даже мне, по сути, не нужны, а тебе только навредит. Но оставить это в голове слишком трудно, мысли ходят по кругу, долбят, долбят, долбят, долбят... 16:31 Отпросилась с работы, всё равно мозг не работает, глаза не видят, пальцы не слушаются. Пришла домой. 16:54 Понимаю, почему люди пьют. Выпила бокал вина. Вроде отпускает. По ледяным рукам пошло тепло, сердце перестало биться в грудь. Может, я просто себя накручиваю. А ещё хочу спать, сил нет. Вино дошло до головы, мыслей больше нет, только очень хочется спать. Пить вино на голодный желудок было ошибкой. Слишком сильно дало, я не так хотела.

17:40 Генеральную уборку затеяла в шкафу. Набрала уже огромный мешок мусора, пытаюсь отвлечься. Что там у тебя? Что происходит? Что с тобой? Как же я беспокоюсь, прости, прости, прости, пожалуйста, что я не такая сильная, как кажусь, что я не могу быть настолько сильной, чтобы не нервничать, не думать, чтобы доверять тебе, хотя ничего другого не остаётся. 17:49 Я не буду этого перечитывать, если пришлю, то как есть. Это просто поток мыслей, чтобы не накручивать себя, чтобы постараться навести порядок в голове. Пока выходит плохо. Я такая слабая, а так хочется быть сильной для тебя, быть нужной, а не той, от кого откупаются короткими сообщениями, лишь бы знала что жив. Хочу знать все, что с тобой происходит, чего ты боишься, как ты борешься, о чем мечтаешь, что есть в душе и чего нет, но если я проявлю слабость, ты никогда не расскажешь мне этого, ведь ты испугаешься за меня. Не надо! Не бойся. Знаешь, ведь моя сила как раз в том что я чувствую, плачу, переживаю, это моя сила. В этом огромном сердце, которое может вместить кого захочет и согреть. Вот моя сила. И не надо беречь меня, ведь беречь значит прятать. 18:24 Господи. Какой бред я несу. Скорее всего, все в порядке, просто... Я не знаю, что просто. Как такое возможно, ты делаешь меня сильной и слабой одновременно. Ищу по всем новостных лентам информацию по твоему направлению и ничего не нахожу. Только в самом городе Z столб дыма, но ты далеко от самого Z, что же тогда? Хватит. Хватит. Хватит. 18:57 Наверно, я выключу интернет и пойду убираться дальше. Но если я выключу интернет, то я пропущу сообщение от тебя... Уф. Уф. Всё падает из рук. Мою полки с книгами, а книги из рук валятся на пол. Вдали грохочет. Думаю, будет дождь. Всё равно захожу в телегу. Постоянно. Пролистываю ленту автоматом, глаза ни за что не цепляются. Фон и шум. Написала тебе короткое сообщение. Это мой маячок. Если ты прочтёшь, хоть и не ответишь, значит, ты жив. Я буду следить за тобой по этому сообщению. Одна галочка - нет. Две галочки - да.

19:13 Удалила сообщение. Потому что слишком часто проверяю. Как только сможешь, ты и так напишешь мне, а может быть и позвонишь, если тебе захочется меня увидеть. Только дождаться бы. 19:22 Возможно, думаю я, у вас прилёт. Отсюда и куча работы, отсюда и проблемы со связью, пока не восстановится. А возможно, пришёл приказ сверху и вас срочно, резко, без предупреждения, посадили в машины и отправили на боевое задание, не знаю, как это правильно называется. Ещё, возможно, что, как ты писал, разведка работает хорошо и она засекла врагов. Или внезапно приехала проверка к вам. В последних случаях у тебя была бы эта минута попрощаться со мной. 19:27 Как сухо во рту. Это от нервов и вина. Пью, пью, не могу напиться водой. 19:33 Почитаю, все-таки, твои сообщения. Я так соскучилась. 19:50 Заболел живот. Поняла, что моя последняя еда - это половинка булочки во время нашего звонка утром. Но есть не хочется. Просто боль в животе. Наверно, надо пойти и поесть. Или поспать?.. Во сне кушать не хочется. Нет сил. 20:07 Я поела. Только теперь вместо боли тошнота. Оставила телефон в комнате на зарядке, сама пошла на кухню. Вернулась после еды, проверяю, нет, ты ничего не написал. Ничего. 20:18 Гадина! Я забыла отключить вайбер. Ненавижу вайбер. 20:39 Наверно, я просто глупая истеричка. Но я так жду. Так переживаю. Эта внезапность дезориентирует. Нет, не отправлю, потому что ты скажешь, вот, мол, поэтому мы ничего вам не рассказываем, потому что мы просто работаем, а вы там себе уже не пойми что накрутили. Наверно, это правильно. Но проблема в том, что я так не могу. 20:41 Я очень скучаю. 20:44 Написала тебе это в тг. Уже не в качестве маячка. А просто, чтобы когда ты придёшь, было хоть что-то. 20:50 Я не могу оторваться от дивана. Силы совсем меня покинули. Конечно, я их найду, я всегда их нахожу. Что за день? Что за глупый, глупый день... Поскорее бы хоть знать, что ты жив. Пока не знаю.

21:03 Пошёл дождь. 21:09 12,5 мл новопассита. Я не могу ничем отвлечься. 21:38 Общаюсь с подругами, понимаю, что они рассказывают смешные вещи, я должна ставить смайлики, а у меня не выходит. Ставлю их, а как будто кощунство. 21:44 Отправила тебе ещё одно сообщение. 21:45 Отредактировала его, стерев половину. Так лучше. 21:50 Начался ливень. Может, глядя на дождь, придумаю, чем заняться. Хочу посмотреть какой-нибудь фильм. Может, получится отвлечься. 22:13 Смотрю Гарри Поттера. Лишь бы не думать. 22:27 Опять чувство вины, потому что я не должна испытывать все те чувства, которые сейчас испытываю. Впрочем, мне все равно. Всё придёт с опытом, я обязательно научусь контролировать эмоции, научусь держать себя в руках, научусь быть сильнее, чем я сейчас, научусь не подпускать к себе плохие мысли и приму спокойствие неизбежности. Ты предупреждал сразу, что так будет, боевые задачи иногда приходит внезапно, и мне не в чем винить тебя, ты даже нашёл время попрощаться. Но сейчас просто очень страшно за тебя. Это главное во мне сейчас. Страх. Неизвестность. Хотя где-то внутри я чувствую, что ты жив. Но... Но... 23:15. Сообщение от тебя. Ты жив.

Вот, кстати, как-то в разговоре с Домовым, поднимался этот вопрос. Мне было сказано, что об этом интересно читать. Я не поверил, сначала, а потом поверил, а тут еще и просят в комментариях. Повторюсь такие, почти тепличные условия, касаются только нас, только наших особенностей службы и работы. Парням на первой линии и уж тем паче на ЛБС сложнее во стократ. В целом, еда готовится полевым поваром на всех, есть блиндаж оборудованный под приемы пищи, там же кухня. На самом деле, это направление по условиям самое приближеное к цивилизованным, но и стоим мы тут давно. Рацион военной пищи разнообразием поражает: Хочешь - рис с тушенкой Хочешь - гречка с тушенкой Хочешь - макароны с тушенкой Ну и как же я мог забыть про супы из банок) Нет, я не жалуюсь, бывало хуже. Это просто данность. Но и из этой обыденности есть выход. Каждый раз, когда идет машина на выезд составляется список продуктов (я кажется об этом уже обмалвливался). Есть обычный список продуктов, как то к чаю, чай, кофе, немного фруктов, колбасы, хлеб и яйца. Иногда с охотки берем то, что можно приготовить, мясо, рыбу, овощи. Готовим по очереди... Ну как по очереди)) Либо я, либо Гусь. Так уж повелось. То ли больше всех покушать вкусно любим, то ли еще какая причина. Порядок в блиндаже. С одной стороны, блиндаж, где живет санинструктор, должен быть в идеальном, санитарном порядке, но.. Почти что так. Есть график, которого мы стараемся придерживаться (за исключением дней когда на выезде). Хотя по сути уборка заканчивается подметанием)) Воду приносит тот, кому она нужна в этот момент, золу из печки тоже тот, кого она первого бесить начинает. Вот такой бесхитростный, почти коммунальный быт одного блиндажа на шестерых)

Вечер одного из обычных дней, в блиндаж заходит командир и спрашивает: - Поедешь? - Да время вроде есть, да и не ездил я ещё такие рейсы. - Можешь не успеть. - прозвучала попытка отговорить меня. - Можем на твою машину другого посадить - Да мне ж прям самому интересно. Так что пофиг, погнали. Всё стандартно: заполнил путевой лист, собрал вещи, приехал топливозаправщик, залили баки, точнее, чтобы прям под завязку, так, чтобы оставалось разве что ногой утрамбовать, залили запас с собой - шутка ли дорога. Пока ставил канистру на штатное место, облил руку. "Молодец, х*ли, оставил себя без куртки на выезд, не высохнет, если постирать" Со временем с каждым выездом набор вещей, что берутся с собой, пополняется: Сменное бельё, одежда, набор инструментов, масло в двигатель, масло в ГУР, запас топлива, газ для пайки и набор припоя, провода, шанцевый инструмент, зарядку, пару прикуривателей, любимая кружка для кофе и прочие радости водителя. Начало выезда не задалось) едва выехав с лагеря, останавливаемся на трассе, смотрю - маслянное пятно, ГУР  весь в масле. Обсмотрев всё, вроде как давит через крышку. Едем дальше. Пройдено километров 50, как чувствую резкий удар по кузову. Открылся борт. Закрыл еду дальше. Ещё несколько километров, та же ситуация. Взял верёвку замотал борт к станине в кузове. Дальше без преключений. Почти...

Добрались до ГГ, старший ушел узнавать по поводу пропуска, водилы по привычке ползают на карачках вокруг машины: Проверить колеса Пощупать барабаны Заглянуть под днище проверить на наличие новых потеков масла (к старым то привыкли) Открыть капот глянуть не лопнули ли трубки или еще чего В общем стандартная процедура для обладателей машин 30+. И вот смотрю я, а масло на гуре так и капает. (Да, да, да Кум скорее всего уже догадался). Прошу Карпа вывернуть руль и смотрю что на возле флянца трубка высокого давления фонтанирует. При чем в том же месте. На улице ночь, проверяю уровень жидкости, еще больше полубака, значит норм, до ночлежки доедем. В общем, добравшись, переночевав, утром я иду к Малышку, громко вздыхаю, столь же громко матерюсь на трубку. Снимаю ее. Знали бы вы как много я благодарю мысленно Кума, за то, что он однажды подарил мне набор припоя, флюс и Мапп-газ. Полчаса делов. Пока старший со вторым водилой умывались и чистили зубы, трубка была запаяна и установлена на место. Жидкость в ГУР долита. Едем дальше... После пройденных очередных 400 километров, останавливаемся на очередную ночевку. Подходит ко мне Карп и говорит, что все вроде норм, но габариты у меня не светятся. А у КрАЗов есть такая болезнь: масса на световые приборы берется от кузова, а он как оказывается умеет ржаветь. В общем, переночевав, выхожу к Малышу, громко вздыхаю и не менее громко матерюсь. Беру отвертку и для начала проверяю лампочки. По одной стороне перед и зад сгоревшие. Вариант один, где то жучок, но на поиски его надо потратить сильно больше времени. Поэтому бегу до магазина покупаю лампочки с запасом и дальше в путь. Впереди еще треть пути...

На удивление дальнейший выезд прошел без происшествий. Доехали до точки, погрузка, и обратная дорога. Исключением было то, что снова сгорели лампочки, все в тех же фарах (в общем где-то КЗ). На одной из стоянок я обнаружил что провод плюсовой от прикуриватель западал на массу. Изолента решила этот вопрос. Обратная дорога, заняла в принципе столько же времени. Без особых приключений. Пара остановок на покушать, пара остановок на сон. Это была самая дальняя поездка для меня на Малыше. Было всякое и много переправ через Днепр, много поездок на выдачу и получение во время контрнаступа. При возвращении в лагерь сразу же перегрузили тем, кто увез все это на позиции. На утро поставил Малыша в  стойло, собрал все свои вещи. Оставил инструменты, канистры, массети - то что было прислано волонтерами. Домкрат купленным самим тоже остался как и Мапп-газ. Последним я снял зайчика...

Скучно, красивого мало, рассказывать без блюра нечего. Особенно в базовом районе в удалении от ЛБС. Помимо обычных человеческих болячек, по типу: сорвал спину (проколоть диклофенак), простыл (дать таблеток), понос (дать таблеток), практически ничего не происходит. Бывают редкие случаи травм и мелких ранений. Случай раз. Опытный боец, после года в зоне БД, освоив все, что угодно, кроме бензопилы решает: "чот настало время овладеть и этим навыком." Закончились у него дрова в блиндаже, он берет инструмент и шагает в лес. Но боец он гордый и крутой, даже круче варенных яиц, потому и идет в лес один. Первая же сосна дала сдачи (тут ехидно злорадствует Леший, ибо нефиг обижать природу). Не сделав запил, пилу зажимает, он дергает ее, а глушат или стопорят перед этим ее только слабаки и трусы. Он освобождает ее из зажима коварной сосны, нажимает на газ и режет палец на ноге... Сопли, слезы, слюни, крик в рацию: "ТРИИИИИИСТА". Обувь удалил ножницами, осмотр: рваная рана пальца, он на месте, кровит не сильно. Рана промыта наложена тугая повязка, отверстие, что не назвать технологическим и предусмотренным, забито тампонадой, шина на ногу (обойдется без обезбола, тогда нефопам был в дефиците) и отправлен в ПМГ. Итог: рванная рана большого пальца стопы - 4 шва, оскольчатый перелом фаланги пальца (достал зараза). Отправлен на эвакуацию. Случай два. Поздно ночью, вставая на пост, мозг бойца потерял соединение с этим миром и решил отправиться на перезагрузку, но, так как в этот момент боец находился в вертикальном положении, тело было отправлено экстренно в горизонтальное, но... Но на пути оказалась растопленная печь. Итог: ожог II степени всего бока совмещенный с ссадиной. Ликозоль гель, повязка на ночь, обезбол в виде нефопама. В основном, вот такая скучная работа. Но я не дал бы этому посту номер, если бы не было чего-то другого. Есть у меня история, услышанная от такого же санинструктора. Ее я и передам вам, с сохранением всех подробностей, что соизволил поведать рассказчик.

Созвонился с другом (бывший срочник с части, с которым служил саниснструктор (пусть будет Боровой), волею судьбы мобилизованный в пехотный расчет, хотя по образованию тоже мог трудится санинструктором. Но на местах решили, что так нужнее. Кто мы такие, чтобы обсуждать отправку медицинских рук таскать тяжелые трубы). На его направлении пошла интенсивная работа, фронт зашевелился. После обычного разговора о всяком, на том и разошлись, что однажды встретятся, дорожки фронтовые они такие. Сон Борового был прерван орущей рацией: нещадно требовали его. На часах часа 4 утра. - По совету начмеда выбрали тебя, нужно поехать помочь парням поработать под один из поселков, к которому наши идут. Навыков у тебя полно: от лечения до вождения. Поедешь? - Насовсем? Все забирать с собой? - Нет, дня два три. Нужны руки на эвакуации. - Похер. Погнали. Вернулся в блиндаж, начал собирать сумку. Тут еще как в пророческом порыве, заранее обслужил автомат, перебрал медицинскую укладку. Примета что ли?! Собрал сумку, утянул, поставил рядом с рюкзаком саниснтурктора. Снял с гвоздя автомат, рядом положил с броней и шлемом. Сел на кровать. Все еще спят. Взял в руки телефон и написал сообщение. Предупредил. Подумал. Написал еще пару. Не прощался, еще чего не хватало. Отключил телефон, кинул на дно сумки. Выдохнул, поднял броню, надел, взял все остальное и вышел из блиндажа. Машина ждала напротив.

В принципе, не напрягало ничего: ни дорога, ни возможная опасность в работе (к такому давно привыкли, а со смертью свыклись). Напрягала неизвестность: новый коллектив, хоть и на три дня, неясный объем задач. Как ни крути, Боровой санинструктор не по професии, больше вынужденный (опять-таки - кто мы такие, чтобы обсуждать принципы раздачи обязанностей). Инструктаж. Все как обычно. Напутственные слова, подпись в журнале, что ты не долба*б. (Да-да-да, куда ж без журналов). Похвалили за броню: хороший плитник, с баллистикой, капами, плитами, защита шеи и паха, только сказали уж больно чистый, но на месте это исправят. Задача на первый день простая. Забирать трехсотых с места эвакуации и вывозить либо сразу на ПМГ, либо в тыловой район и оттуда передавать медикам для дальнейшей эвакуации. На словах, как всегда, проще чем на деле. Знакомство с группой. Водила, фельдшер, санинструктор. Поздоровались, обменялись парой дежурных фраз. Стою думаю: "водила есть, санинструктор есть, на кой ляд я тут нужен?" Позже пояснили, что рук не хватает, нужен второй санинструктор в эвакгруппу, ну и плюс удачно совпало, что на всякий случай есть кому водилу подменить, на случай ранения. В общем, универсальный боец - и жнец, и чтец, и на авто ездец. Пиз*ц! Водила-санинструктор: одной рукой баранку крутишь, другой культю мотаешь. Отсутствие боевого слаживания, предварительного еще сыграет злую шутку, но и как-то на ходу быстро придет понимание, того что надо, а что нет. Выезд не заставил себя долго ждать.

Прозвучала команда на выезд. Бегом все побежали к машине, и тут я словил себя на мысли, что понятия не умею, что у нас за машина. По своей прекрасной наивности неопытности работы в эвакуации, я, по-детски полагал, что будет что-то вроде «маталыги», Тигра или «Торнадо». Но… Но как говорилось в одном юмористическом видео: «А ни*уя, а ни*уя!» Это был любимый транспорт Всея СВО – Буханка. Да, да, да, кидайте тапки, что за N-ое количество времени розовые очки так и не слетели. Помчали. По дороге диалог: – Есть что с собой? – Да, рюкзак, но там по мелочи: пластыри оклюзионные, бандажи, парочка абдоминальных, декомпрессионки, шаблоны для них, воздуховоды Гвидела. – Системы, растворы, транексам? – Нету – Жаль, но набор правда неплохой у тебя, держи под рукой может понадобиться. Задача помнишь: поднеси – подай, процедуры и прочее Я, остальное по команде. Главное не тупи. Приезжаем на место эвакуации, грузим парней. В целом картина травм и ранений привычная, ничего такого чего не видел ранее. Разве что не в таких количествах. На момент как последний утрамбовался в кузов многострадальной советской измученной жизнью, опытом и суровыми условиями эксплуатации Буханочки прозвучала команда по рации о том, что работает «птичка». Буханка скрипнула (по ощущениям матом), заревела невзначай, почти заглохла и тронулась. Понимание того, что в момент отправки в воздухе была птичка не давало покоя и первый свист не заставил себя долго ждать… Свист – разрыв. Вдалеке. Пристрелочный Свист – разрыв. Ближе. Пристрелялись. Ждем третий В этот момент водила крутит баранку. Видно, что парню не впервой, руль не дергает, от колеи держится хоть и близко но в стороне, от разрывов не шугается. В этот момент в кузове суета: перемотка, ослабление жгутов, маты, крики, проклятия за неподписанное время наложения жгута и обезбола. В голове промелькнула фраза: «Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий» Свист – разрыв. Да, бл*дь... Буханку кидает в сторону и она заваливается в колею

Истошный крик водилы и то что он дернул руку от руля я понял, что что-то пошло по детородному органу и это что-то скорее всего рука водилы. Высовываясь в форточку спрашиваю: Как ты? Он, показывая правую руку, делает замечание, что она теперь тоже левая, ориентацию короче сменила. В голове мысль: Ну что за народ, даже в такой ситуации юморит. Но тут как хочешь, а вывезти машину и нас надо, тем более мы теперь в колее и накрыть машину в ней проще некуда. Пока тот, матерясь как ему переключать скорости, давил на газ, я нырнул в рюкзак и достал нефопамницу, вынул шприц-тюбик, и в этот момент «док» останавливает и спрашивает что с водилой? Водила 300, легкий, нас вывезет, а там по обстоятельствам. Перекидываюсь через перегородку, предупреждаю и вкалываю нефопам в плечо. В ответ испанское «грасиас» и по русски «ёпта» /Кстати такие моменты не откладываются часто в памяти, когда рассказывают историю по «горячим следам», лишь потом, переведя дух, всплывают. А может просто история начинает обрастать сама такими деталями, как народный жанр. Я ах*нел, но промолчал. Выехали мы с условной желтой в такую же не менее условную зеленную зону. – Слышь, Бор – шуруй за руль. – Не Бор, а Боровой. – Да пох*ер, вези до ПМГ, водила не БГ больше не кому. – Принял, только дорогу рассказывай, а то я впервой и троп тут не знаю, как бы не заплутать невзначай. – Едь пока прямо. Спустя километров 30 машина стала понятной, к педали газа, как и сцепления привык. Добравшись до ПМГ, идет передача трехсотых. Стояли возле машины со вторым санинструктором. Стояли молча. Лишь одна оброненная фраза: «Снова втроем работать» Вышел «Док»: – Как в воду глядел, что нужен еще водила. Справишься? Сам видел какой замес бывает, и это еще так мелочи. – Ну в таких условиях я работал, только возил не такой груз. – Тогда заводись и поехали, снова в желток – А пожрать. (В желудке уже правда кишка на кишку орала) – Вчера пожрешь, там парни ждут. Пожал плечами. Ключ в замок зажигания, сцепление, первая, поехали.

Обратная дорога, как показалось, заняла меньше времени. Наверное, потому что маршрут был уже знаком: знакомая точка эвакуации в «желтке», знакомые действия по погрузке, только моя роль не сидеть и подавать бинты да жгуты, а крутить баранку. В принципе, вполне привычное занятие. Загрузились, выезд, передача. Все, как и в прошлый раз, только без приключений. Я, по наивности своей (а мы уже помним, что она у меня есть), решил, что прошлый случай был делом исключительным и ничего больше на один единственный день выпасть не может. Но как говорится: хочешь рассмешить богов, расскажи о своих планах. Третий выезд в желток, но с самого начала всё как-то не так. То ли больше тяжелых, то ли меньше народу. Не мог понять. В процессе погрузки спрашиваем: «Все/не все?». Отвечают, что есть еще один, недалеко, но не смогли его вытащить. Повисло молчание. Такое... гнетущее, тяжелое. Все всё понимали. Нам по идее туда нельзя, особенно в полном составе. Но те, кто там есть, справиться не могут. И тут встаёт очень сложная морально-нравственная дилемма. Рискнуть группой и вытащить одного или же оставить, в надежде, что его смогут вытащить сами, и он дотянет до следующего приезда. В таких ситуациях, как мне кажется, нет правильного решения. На одной чаше весов инструкция, которая в этом случае написана кровью, на другой человеческая жизнь. И в последнем случае, как мне сказали однажды, смерть сотен – это статистика, смерть одного (для отдельно взятых людей) – это непомерное горе. И вот как поступить, на какую сторону склонить чашу весов, каждый решает сам. Мы решили рискнуть.

Небольшое расстояние, относительно. Все в этом мире слишком относительно. 800-1000 метров в обычный день - малое расстояние. На вечерней прогулке в парке, да под руку с девушкой не один километр нахаживаешь. Но тут: в броне, с защитой шеи, паха, полуторным БК и медсумкой километр кажется уже чем-то крайне не простым, а если еще обратно тащить кого-нибудь, то расстояние превращается в мучение. Выдвинулись на позицию, с нами сопровождающий. Сам бегу, а в голове мысли мелькают, как мошкара: Если мы были в желтке, то бежим получается… в белок? (каламбуры наше все) Его не смогли вытащить, а сколько человек пытались? А почему не смогли: засыпан, зажат или под огневым? А мы сможем? Не зря ли бежим? Куча вопросов разлетелись в миг после услышанного «Здесь». Разлетевшийся блиндаж с обрушенным перекрытием, ноги зажаты, присыпаны, жгуты наложены. Док усаживается рядом, второй санинст помогает, я спиной к ним, чтобы был доступ в рюкзак, говорю что-где лежит, и одновременно достаю мягкие носилки. Все процедуры были завершены, у бойца есть все шансы на жизнь, значит не зря… Все не зря. Встаем, чтобы погрузить его на носилки. В этот момент, внезапно, как мат из детских уст, послышался крик: контакт. И следом русское привычное разъяснение команды: «Пид*ы полезли» Стрелкотня, в принципе уже не резала слух, но кровь в жилах стыла. Не так часто в подобном бываешь, все-таки не штурмовик. Но порядок действий понятен, отработан до автоматизма, за одним исключением. Снова рой мыслей: Сколько их там? Насколько обстреляна и слажена группа? Да ни*рена она не слажена, сборная солянка все тут. По*ер вывезем. Взялся рукой за оберег: «я пообещал быть не слишком смелым» Пока это все роилось (а это от силы пара секунд) в голове, рука привычным движением накрутила запал на гранату, и разогнула усики, переместив с пояса на грудь. Поближе… на всякий случай. Только поднялись на ноги - перед входом в блиндаж разрыв. Даже не успели понять от чего, то ли мина, то ли граната. И снова оказался на жопе.

Звон в ушах - неприятное ощущение. Попытка встать не увенчалась успехом. Как, собственно, вторая и третья. Первая мысль: осмотреть ноги - сухие. В это время стрелкотня не прекращается. Еще одна попытка встать, только в этот раз мозг, видимо, вернулся в свое рабочее состояние. Напашник наглухо чем-то вбило в землю (то ли осколок, то ли еще какая ерунда). Вытащить руками не вышло. Напашник, конечно, жалко, его брат дарил. Но выхода нет. Достаю с пояса нож и начинаю срезать его с себя. Спросите: почему не ножницами которые на грудной проекции? Да я сам ответа на этот вопрос не знаю. Наконец, встал на ноги. Патрон в патроник. Работа. Я до сих пор не знаю сколько там было человек. Факт в том, что вчетвером с полуторым БК мы бы не вывезли, если бы нам не помогли. Как только все затихло, молча подхватили носилки и потащили к буханке, уже темнело. Молча погрузились, молча доехали. Пока прошла передача, и прочие дела, в которых водила не принимает участие, мы со вторым санинструктором сидели молча. В это время я ещё раз осмотрел ноги, по итогу большая такая, красивая (нет) гематома на ноге. Все-таки напашник спас. Вернулись в базовый район. В планам отдых до утра. Уже глубокая ночь. Пока все ушли в блиндаж, я проверил буханочку. Где-то подкрутил, проверил масло, охлаждайку. На глаза попалась сумка. Залез в самое ее дно, достал телефон. Сел под дерево, включил его. С отуплением смотрю на экран. вижу 170+ сообщений от одного контакта. Не читая еще их, пишу "Привет... я тут". Немного поговорили, начинало светать. Я так и уснул под деревом, не снимая брони. Разбудили фразой: "Ну что выспался? Поехали".

Так уж сложилось, что мое участие в СВО временно приостановлено ротацией. Помните, я как-то писал про диплом? Так вот теперь надо доказать, что писал его я, рассказать, что там написано, ну и сдать ГОСы. Сегодня я уже довольно-таки длительное время нахожусь не за лентой. Столько, что был бы я в отпуске, то уже вернулся бы обратно. И за это время успел подметить для себя пару интересных нюансов. Я и раньше говорил, что чем дальше от зоны БД, тем народ меньше вовлечен в это, меньше думают о том, что это не просто СВО, не просто кто-то там бегает и «тратататата». Многим не понять тех, кто там и хочет вернуться, тех, кто оказывает помощь фронту. Встречался неоднократно с мнением «Да нафиг тебе оно надо?». Мол, вырвался оттуда, отучился и оставайся в ППД. И даже как-то с наскока сложно объяснить этим людям, почему те, кто вернулись оттуда, пусть и по ротации, стремятся попасть обратно. Из этого следует и другой разрыв. Отсутствие понимания и общих тем. Люди, зная, откуда ты вернулся, как-то насторожено заговаривают с тобой, тему боевых действий стараются не затрагивать и в целом обходятся общими фразами и темами. Кстати, в моей учебной группе есть двое парней, тоже участники СВО с самого его начала. С одним из них вряд удастся встретиться до ГОСов, с другим же вполне себе весело пообщались, поделившись впечатлениями (не виделись с декабря 2021 года). И самое интересное… Побывав там, перестаёшь понимать масштаб проблем у людей. Они кажутся какими-то... мелкими, незначительными, что ли. Нет, я понимаю на самом деле, что для них они кажутся огромными, просто титаническими, и они имеют на это право, но флэшбеки не дают покоя. В этом ключе, кстати, был интересен пост, в котором автор, в саркастичной форме, предлагал тур в блиндаж к мышам и прилётам, тем, кто зае*ся от своих проблем, и мир заиграет новыми красками. И вроде забавно, и смешно, но не более чем шутка. В общем-то, разрыв двух миров очевиден. Честно говоря, не хочу давать этому оценку. С одной стороны, как подмечал брат Гном, мы там и работаем, чтобы тут вдалеке от БД было тихо, мирно и уютно, с другой стороны... другая сторона. А и еще. Дико зае*ли салюты по вечерам и ночам...

На днях встретился с другом. Он был мобилизован и на данный момент трудится на одном из напряженных направлений. Сейчас он в отпуске и мне наконец удалось увидится с ним и поговорить. Пообсуждали всякое, ещё бы, не виделись с самой мобилизации. Как то в одном из своих постов по прибытию в отпуск я поделился мыслью, что меня раздражают ночные салюты, звуки разрывов еще чередой несколько штук. Можно это к профдеформации отнести или к ПТСР. Друг поделился своим загоном: тяжело сходить с дороги в траву…

Кто-то скажет, что нет смысла копаться в этом, так как у каждого она своя. Но я расскажу о том, с чем столкнулся я и что меня поразило. Классификацию в размышлениях на эту тему можно раздуть огромную, но сути она не изменит. Те, кто оказались за лентой по приказу. Тут в основном контрактники и мобилизованные. Единственным по сути мотивирующим фактором является подчинение приказу, воля судьбы, случайность. То есть они бы и рады не находится за лентой, но не могут в виду сложившихся обстоятельств. И по сути среди них есть парни которые работают, и вполне себе неплохо, на своих рубежах, выполняют боевые задачи и, в целом, есть отличные мужики. Есть те, кто идут туда ради денег. И таких вполне себе не мало. Мужики идут и в добровольческие батальоны и в структуру, зная, что, отправляясь за ленту им заплатят и по их меркам довольно-таки неплохо. Наёмники, скажите вы. Но нет, я бы возразил, хотя бы потому, что у наемника его боевые навыки весьма и весьма значительны. И тут, наверно стоит помнить, что наёмники сражаются за идею, пусть эта идея является полученным вознаграждением, но все же это идея. Как-то зашёл у меня спор на эту тему, что идти за ленту только ради денег - неплохая затея. Конечно, мой ответ не был принят оппонентом всерьёз, он упорно стоял на том что в другом месте таких денег не заработать. Тут, кстати, интересный пример есть: Работали как-то у меня на квартире монтажники по установки натяжного потолка. За всю работу (с которой они справились за полдня) я отдал им 24 000. Даже при условии что половину они отдадут фирме (что вряд ли) выходит вполне себе по 6000 тысяч каждому. А это сумма весьма близка к той что получают за лентой. Только вот монтажники жизнями и здоровьем не рискуют в том объёме, что парни за лентой; работают не в том объёме, что работать приходится там, но сумму получают примерно ту же. Я не о том, что за лентой платят мало, а о том, что глупо идти туда только ради денег, они есть и на гражданке. Последняя категория - это идейные. Таких немного. Ну, во всяком случае, как хотелось бы. И идея может быть разной, но она есть. У кого-то идея освободить родную землю от нечисти, у кого-то идея - это месть за смерть близкого человека, для других идея - это защитить братский народ, сражаясь против фашиствующих на русской земле; идеей может быть и желание прекратить убийство детей на земле Донбасса, а может и быть и верность чести и долгу, преданность компании. Есть те, для кого идеей является сама война. Но всех из объединяет одно - идея. Такие бойцы редко нуждаются в дополнительной мотивации или долгих объяснениях важности выполнения приказа. У них есть идея. Высшая цель. Ради такого и умереть не страшно.

За время моего пребывания там многое изменилось: произошла переоценка ценностей, изменились некоторые взгляды, поменялся круг общения, изменилось отношение к людям. Осталось неизменным одно: довести начатое до конца. Чтобы полностью понимать мотивацию моего желания вернуться за ленту, наверно, надо либо очень хорошо знать меня, либо очень долго объяснять и скорее всего не в формате текста. Я, конечно, мог бы отмахнуться и сказать что-то вроде: Личная вендетта за смерть брата. Благородно, понятно, многим близко. Но вот я еще до его смерти хотел возвращаться Парни там и я их не брошу. Но, скорее всего, подразделение я сменю, а значит, в нору и к Малышу я не вернусь. Потому что Родина зовет. Ну как-то слишком размыто. Но отмахиваться я не буду, к тому же, как-то в личном общении я уже пытался объяснить это и вроде как даже был понят (надеюсь). Итак, с 2014 года, с трагедии на Майдане я непрерывно следил за происходящим на Украине и переживал. Переживал за судьбы Беркута и Крымчан. Затем Дом профсоюзом и сожженные заживо люди… Русские люди. Разгул нацизма, направленного против русских людей. Донбасс, война и мои личные герои. «Сел на поезд и приехал! Русские здесь, вот и приехал» - фраза, врезавшаяся в подкорку мозга как татуировка. Раздираемый внутренним конфликтом между желанием приехать вслед и фактической невозможностью под гнетом обстоятельств, я выбрал последнее. Возможно, это было малодушие с моей стороны, возможно, реши иначе, я бы был лично знаком со своими героями, а возможно тогда и канала бы этого не было. История не терпит сослагательного отношения. Все произошло так, как произошло. Затем Горловская Мадонна и Аллея ангелов. Все это оставило след на мне и желание искоренить то зло, что проросло на русских землях и уничтожает русский народ. Желание прекратить мучения народа Новороссии. Сюда же следует отнести и желание закончить начатое. Я оказался на СВО как и многие контрактники, прошел путь в более чем два года и желаю его закончить победой. Как-то я уже говорил что доведу дело до конца: своего или до конца СВО. Ну и воспитан я так: на примерах мужества и героизма нашего народа, наших отцов, дедов и прадедов. Как бы то высокопарно не звучало, хочется быть достойным сыном своего народа и своих предков. Наверное, этот же пост будет ответом на комментарий, к какой категории отношусь я.

Недалеко от ЛБС есть село. Название села? Да пусть будет «Какое-то» село. Ну или хутор, в общем населенный пункт. Так как этот населенный пункт недалеко от ЛБС наши ребята частенько там посещают магазин, да и проездом бывают. И в этом селе живет один мужичок. Даже не так: не мужичок, а хлопец; пожалуй, так будет правильнее. Живет, не жалуется, правда денег почти нет, семья, как и многие прифронтовые бедствует, но худо-бедно концы с концами сводят. При всем при этом хлопец этот колясочник. Парни наши не смогли пройти мимо. Помогли чем смогли: едой, одежкой, деньгами. В общем, не оставили в беде. Периодически помогают ему и его семье. Да, парни знают, что это бывший участник боевых действий на стороне оппонентов. Скорее всего, соответствующие подразделения держат его на контроле, дабы не было диверсионных действий с его стороны. Но сам факт милосердного отношения к бывшему оппоненту говорит о многом. У русских солдат нет озлобленности на украинский народ, нет ненависти к жителям. В этом черта русского солдата, даже в аду оставаться добрым душой. В этом мы отличаемся от ВСУк.

Ужасно противная формулировка, но сегодняшняя действительность показывает ее справедливость. Я уже как-то рассказывал эту мысль, пока одни штурмуют посадки, а их товарищи пытаются забрать остатки и отправить их домой, другие радостно пируют, даже не задумываясь, их соседке еще едет цинк. Два разных мира, казалось бы, в одной парадигме мира. И нет по сути смысла заводить старые песни о главном, если бы не одно но… Та же самая проблема коснулась и тех, кто непосредственно связан с участием в СВО. Я смотрю на разницу солдат срочников. Я не могу утверждать, какие они были до сражений в Курской области, возможно, что все также. Но что я наблюдаю здесь. Висят плакаты, призывающие заключать контракт, лежат методички об СВО, о противодействии вражеским дронам и прочее. Но солдат находит важным начистить берцы до зеркального блеска. Спрашиваю его «А на кой ляд тебе это надо». Ответ поражает «Ну так красиво же, это же лицо солдата». Заступает он со мной в наряд, спрашиваю его «Вон методичка лежит по дронам – читал?» в ответ: «Нееее, мне не интересно». «А на контракт не хочешь пойти?». В ответ: «Ну есть такие мысли, че, там же вон подъемные миллион дают, да и контракт на год всего». Нет ощущения, что кто-то задумывает глубже окружающей обыденности, нет какой-то подготовки на будущее что ли. Война она где-то там, далеко, туда откомандированы наши товарищи, но это где-то в обстрактном там. И нет, не подумайте, я не виню тут солдата срочника. Ни в коем образе. Он лишь итоговая картинка, которую мы видим перед глазами, результат воспитания всех тех, кто должен был быть причастным к этому воспитанию.

Кредиты на графику, картинки:
open_book.png:
    Downloaded from: http://www.clker.com/clipart-open-book.html
    Shared by: OCAL 26-Mar-08
    Profile: http://www.clker.com/profile-1068.html
    Web site: http://www.openclipart.org
closed_book.png
    Drawn by: CrazyTerabyte / Denilson Figueiredo de Sá
    Homepage: http://my.opera.com/CrazyTerabyte/blog/
    Profile: http://openclipart.org/user-detail/CrazyTerabyte
    Downloaded from: http://openclipart.org/detail/9358/book-by-crazyterabyte
    Created: 2007-12-03 18:49:27
    Description: A simple SVG book based on a drawing made on Gimp by Sam Switzer.